Муниципальная ведьма - страница 37

— К кому? — сквозь зубы процедил сидящий у входа охранник, причём каким-то образом сразу стало понятно, что это не конкретно я ему не нравлюсь, он со всеми так разговаривает, кроме, быть может, высшего начальства.

— К Самому, — веско ответила я и пристально на него взглянула.

— По какому вопросу?

Охраннику знать, по какому вопросу пришёл тот или иной посетитель, совершенно незачем, да и терять время на бесполезный разговор мне совершенно не хотелось.

— По служебному, — я сунула ему под нос своё удостоверение сотрудницы муниципалитета и, не дожидаясь его реакции, пошла к лестнице.

— На втором этаже, — буркнул мне вслед охранник и добавил вполголоса: — Мэрского уже посадили. Скоро вы все там будете, взяточники!

Приёмную губернатора я нашла без труда. На её двери сияла огромная медная табличка с соответствующей надписью. Дверь была закрыта, но не заперта, и я вошла внутрь. Там у меня сразу защипало в глазах и запершило в горле — накурено было так, что не составляло труда повесить несколько топоров.

За столом сидела секретарша, красивая женщина лет сорока, и увлечённо клацала кнопками компьютерной мыши, наверняка во что-то играла. Рядом с плоским дисплеем стояла переполненная пепельница, один из окурков, обильно перепачканных помадой, слегка дымился.

— Стучать в дверь вас не учили? — возмущённо произнесла она низким хриплым голосом, и я уловила какой-то акцент, но распознать его не смогла.

— Губернатор у себя? — поинтересовалась я, оставив без ответа её хамский вопрос.

— Не принимает, — безразлично сообщила секретарша, не отрываясь от экрана компьютера.

Я подошла к двери кабинета и убедилась, что она заперта. Но из-под двери пробивался свет, значит, скорее всего, губернатор был внутри. Я постучала, но никакой реакции не дождалась.

— Сказала же: не принимает! — раздражённо повторила секретарша и зажгла новую сигарету.

— Очень жаль.

Просто уйти было бы глупо, а открывать двери магически я не умела. Что ж, если не может помочь магия, попробую разговоры о магии.

— Вас не затруднит пойти жалеть куда-нибудь в другое место? — она даже не пыталась скрыть неприязни.

— Мне очень жаль вас, — проникновенным тоном глубокого сочувствия уточнила я. — Высшие Силы не прощают неуважительного к себе отношения. Близится время расплаты.

— Что за глупости? — оторвавшись от компьютерной игрушки, она в первый раз посмотрела на меня, и теперь в её глазах мелькнуло нешуточное беспокойство.

— Конечно, глупости, Эвелина, — безмятежно подтвердила я. — Очень глупо говорить от имени Высших Сил, не имея на то никаких полномочий. Их терпение велико, но не беспредельно. Ладно, раз ваш шеф не принимает, так тому и быть. Предполагалось, что вы их оскорбили по приказу своего начальника, но раз он не может этого подтвердить, незачем его сюда вмешивать. Вы взрослая женщина, и за свои неприглядные поступки ответите самостоятельно.

— Да вы что! Это была просто шутка!

— Шутка, растянувшаяся на много лет? Вы находите её смешной? Уверяю вас, скоро вам будет не до смеха. Тем более, что речь шла о финансовых вопросах, наиболее болезненных.

— Но я действительно выполняла приказ шефа! Разве Высшие Силы этого не знают?

— Эвелина, мне поручили уточнить один момент. Я просто передам наверх, что у меня не получилось, вот и всё. Если там посчитают нужным, смогут выяснить каким-нибудь иным путём. А моя миссия на этом окончена. Дверь закрыта, ключа у меня нет, а тратить магическую энергию на отпирание замков я не собираюсь. До свидания! Или, скорее, прощайте.

— Подождите! Кто вы такая? Вы же не представились!

Я молча протянула ей своё удостоверение. Она читала, шевеля губами, и выражение ужаса в её глазах усиливалось. О зажатой в руке сигарете она вспомнила только когда та догорела почти до фильтра и начала жечь пальцы.

— Ведьма, — испуганно прошептала Эвелина.

Раздавливая окурок, она перевернула пепельницу, и даже не заметила этого.

— Именно. Причём на соответствующей должности, — многозначительно уточнила я.

— Высшие Силы недовольны, что я делала вид, что разговариваю с ними?

— Откуда мне знать? Я выясняю только то, что мне поручено, а до остального мне и дела нет.