Муниципальная ведьма - страница 8
Визит в мэрию меня утомил сильнее, чем целый день у тёти на огороде в жару. Дома только и хватило сил, чтобы переодеться и бухнуться на диван. Ноги гудели, как будто я не прошла, в общей сложности, сто метров, а пробежала целый марафон. Нет, на самом деле я ни в каком марафоне, конечно, никогда не участвовала, это просто такое образное сравнение.
Задрав ноги на диванные подушки, я уставилась в потолок и начала мечтать о том, что в моей жизни появится настоящий мужчина, и мне больше никогда не придётся работать. Мы с ним будем круглый год нежиться в тёплом море на фешенебельных курортах, а если вдруг надоест пляж, пойдём в какой-нибудь ресторан. И ноги у меня будут гудеть не от ходьбы на каблуках по обледенелым тротуарам, а от танцев с любимым, это гораздо приятнее. Ну, а по ночам мой половой гигант…
Мечтать о таком можно бесконечно, но всегда найдётся кто-нибудь, кто вернёт на грешную землю. У меня такой человек всю жизнь рядом — это мама. Она вернулась с работы, увидела, что я лежу на диване, и решила такое моё разнузданное поведение немедленно пресечь.
— Ты что это разлеглась? — грозно поинтересовалась она. — Денег в дом не приносишь, так по хозяйству бы что-нибудь сделала, хоть какой-то толк от тебя был бы. А ну, немедленно займись уборкой!
Вставать не хотелось, скандалить — тоже. Маму не переделать, она так и будет говорить мне гадости, пока одна из нас не помрёт. И всё в воспитательных целях, из наилучших побуждений. Я решила немного потянуть время. То, что уборка никуда от меня всё равно не денется, я отлично понимала.
— Я занята, — с неимоверно серьёзным выражением лица заявила я. — Не мешай, пожалуйста, мамочка.
— Это чем же ты занята? — мама упёрла руки на пояс и приготовилась скандалить, это она любила и отлично умела.
— Колдую. Изничтожаю наш долг банку.
— Что? — от неожиданности руки у неё повисли, челюсть — тоже.
— Колдую. Не мешай. Банко склянко кредито пердито! Банко склянко порто франко!
— Ты сошла с ума, — неуверенно предположила мама. — Я вызову врача.
— Кидало видало проценто доценто! — продолжала я, сопровождая эту чушь жуткими завываниями, от которых у меня самой стыла кровь.
— Перестань, — попросила мама. — Мне страшно.
— Нужно что-то делать с этим кредитом, — пожала плечами я. — Денег же у нас нет.
— Но не это же делать! Оно не поможет.
— У тебя есть другие идеи? Нет? Тогда я продолжу. Сальдо бульдо Тарас Бульба!
Мама попятилась к телефону, наверно, действительно решила обратиться за помощью к медикам. Она протянула руку к трубке, но телефон зазвонил сам. Мама сказала ‘алло’, и сразу же позвала меня. Тут уж пришлось встать, деваться некуда. Телефон у нас старенький, без радиотрубки. Давно просила Андрея купить современный аппарат, он всё обещал, да так и не собрался. Нашарив под диваном тапочки, я подошла к телефону. Мама осталась стоять рядом, боясь пропустить хоть одно слово.
— Елена Михайловна? — очень вежливо поинтересовался незнакомый мужской голос. — Я менеджер по кредитам банка…
— Что случилось? — у меня упало сердце, ведь по определению ничего хорошего кредитор сказать не может.
— Я занялся вашим делом, потому что вы задержали очередной платёж, и вот тогда…
— Что значит ‘задержали’? Январь ещё не истёк!
— Всё верно, но вы не заплатили за декабрь. Однако…
— Не может быть! Мы заплатили двадцать девятого числа. Проверьте у себя.
— Нет, не заплатили. Но речь не об этом…
— Да я отлично помню, как дала маме деньги, и она пошла в банк…
Мама немного смутилась, а смутить её очень трудно, почти невозможно.
— Ты заплатила? — заорала я.
— Не смей кричать на мать! — тут же откликнулась она, и я всё поняла.
— Почему? — только и смогла выдавить из себя я. — Почему, мама? Теперь они начислят пеню, а у нас и так с деньгами негусто.
— Зато какой чудесный получился новогодний стол! — мама просто излучала уверенность в собственной правоте.
— Да, вы правы, мы забыли заплатить, — призналась я банковскому менеджеру.
— Я и так это знал. Вы мне позволите, наконец, продолжить?
— Продолжайте, — вздохнула я. — Хуже уже ничего не может быть.
— Успокойтесь, Елена Михайловна. Я вовсе не сообщаю вам плохие вести. Наоборот. Когда я начал изучать наш с вами договор об ипотечном кредите, вдруг выяснилась одна ранее неучтённая деталь. Вам ведь на момент заключения договора не исполнилось тридцать пять лет?