Мурли - страница 17

— Вот-вот, — кивнула тётушка. — Но она съела меньше, чем ты. Поэтому у неё всё прошло.

— Само по себе?

— Нет, она сказала, что приняла необходимые меры, поэтому и выздоровела. Но если ты хочешь узнать, что именно она сделала, тебе придется сходить к ней.

— Ох, — вздохнула Мурли.

— И как можно быстрей, — сказала тётушка. — Твоя болезнь затянулась. Ты что, сомневаешься?

— Честно говоря, я не знаю, хочу ли я этого, — призналась Мурли.

— Ты совсем с ума сошла! — воскликнула тётушка Мортье. — Твой единственный, можно сказать, последний шанс стать порядочной кошкой! А она, видите ли, не знает, хочет она или не хочет!

— Я должна подумать, — сказала Мурли. Возмущенно фыркнув, тётушка Мортье гордо прошествовала к дому, а Мурли поспешила вернуться на свою крышу.

Она сидела там и смотрела, как по небу над Страховым банком ползет неторопливая луна. Из ночных садов поднимались дурманящие ароматы, то здесь, то там на крышах вспыхивали огоньки кошачьих глаз. Всё так запуталось в этом мире!

На следующее утро Тиббе вручил ей сверток.

— Это подарок, — пояснил он. — Я получил большой гонорар.

— Как красиво, большое спасибо, — обрадовалась Мурли. В свертке оказались перчатки.

— Это для приёма, — сказал Тиббе.

— Какого приёма?

— Сегодня вечером в отеле «Монополь» состоится приём. В честь юбилея господина Смита. Мы оба чересчур застенчивы, нам нужно учиться преодолевать робость. Я думаю, что селёдочник там тоже будет.

— О! — просияла Мурли.

— Я купил перчатки, — сказал Тиббе, — потому что подумал: если вы там кого-нибудь оцарапаете в перчатках, то будет не так больно.

— Лучше я вернусь домой, — прошептала Мурли. — Мне страшно.

Они стояли на Грунмаркт перед отелем «Монополь». Здание отеля окружали бесчисленные машины, оживленная и нарядная толпа спешила на праздник в честь господина Смита.

На Мурли были новые перчатки, но как только она увидела такое обилие людей, её охватила робость.

— Все страхи долой! — отважно заявил Тиббе. — Смотрите, вон Биби выходит.

Сияя от радости, к ним вприпрыжку подбежала Биби.

— Что это у тебя? Фотоаппарат?

— Первая премия! — гордо сообщила Биби. — Я получила первую премию на конкурсе рисунка.

— Ты её точно заслужила!

— Рисунок висит на стене. И будет висеть там целый день. Я сама выбрала подарок.

— Ты пойдешь с нами туда? — спросила Мурли.

Биби покачала головой.

— Сегодня приём для взрослых, — сказала она. — У нас уже был праздник. В школе.

Она побежала дальше, а Тиббе подал Мурли руку:

— Идемте же, юфрау Мурли. И прошу вас не мурлыкать, не шипеть, не тереться головой ни об кого, включая селёдочника!

— А собаки там будут? — испуганно спросила Мурли.

— Нет, собак на приёмы не пускают.

Внутри было полным-полно народу. Господин и госпожа Смит сидели на эстраде в окружении корзин с цветами, позади них были развешаны рисунки. Получилась замечательная выставка, портрет Помоечницы красовался на самом почетном месте. «Первая премия», — гласила табличка.

— Ах, Тиббе! — воскликнул господин Смит. — Мой дорогой Тиббе, как приятно, что ты пришёл. Взгляни, какой подарок я получил от жителей города. Цветной телевизор! Правда, здорово?

Тиббе пожал ему руку и представил Мурли:

— Моя секретарша, юфрау Мурли.

— Очень приятно, — привстал господин Смит. — Кажется, мы уже виделись раньше? Вы забрались на дерево…

Сзади напирали новые поздравляющие, и Тиббе с Мурли прошли в зал. Гости стояли небольшими группами. Селёдочник уже был здесь. Он помахал Мурли, и она залилась краской. Булочница тоже приветливо кивнула Мурли, которой приём начинал всё больше нравиться.

«Всё идет как нельзя лучше, — с облегчением подумал Тиббе. — Сегодня в ней нет ничего кошачьего».

По залу в неизменной шубе фланировала мефрау Фан Дам. Она то и дело останавливалась пошептаться с другими дамами. Они подталкивали друг друга локтями, поглядывая в сторону Тиббе и его секретарши.

Мурли снова забеспокоилась.

— Не обращайте на них внимания, — тихо сказал Тиббе.

Они подошли к красиво сервированному столу. Маленькие палочки были воткнуты в бутербродики с колбасой и сыром.

— Всё это можно брать просто так? — спросила Мурли.