Мусульмане в Европе: Сосуществование, взаимодействие, межцивилизационный диалог - страница 34

Во многом домашняя жизнь северокавказских мигрантов наполнена скорее этническим, нежели исламским компонентом[132]. Традиционные танцы — важный атрибут этнической идентичности в эмиграции. Во время праздничных встреч танцуют все: и девушки, и юноши, и мужчины, и женщины[133].

Северокавказские мусульмане во Франции и Швейцарии совершают мусульманский обряд венчания — некях: они идут в дом к мулле или он приходит к жениху и невесте. Северокавказцы редко оформляют брак в мэрии. Жених выплачивает родителям невесты небольшой калым (примерно 200-500 евро). На северокавказских свадьбах во Франции народные традиции присутствуют редко. У адыгов, осетин и других народов, за исключением чеченцев, свадьбы проходят в ресторанах, национального компонента практически нет (кроме отдельных блюд)[134].

Свадьбы чеченцев — одно из главных событий их жизни во Франции и Швейцарии. На такие мероприятия приглашают от 300 до 500 чел. Сохраняется традиция ввода невесты в дом: для этого расстилают бараньи шкуры, жених обращается к старшим из семьи невесты, просит его простить, что забирает невесту, жених и невеста убегают понарошку и т.д. На свадьбе невеста вместе со своей подругой стоит в углу залы. Жениха на свадьбе нет. Во Франции и Швейцарии на чеченских свадьбах продолжают устраивать раздельные столы для мужчин и женщин (у других северокавказских народов эта традиция ушла в прошлое). За каждым столом — свой тамада (у других северокавказцев один тамада для всех столов)[135]. Сохраняется роль «танцевального тамады», который с помощью палочки выбирает тех, кто будет танцевать следующий танец[136]. Блюда на чеченских свадьбах во Франции национальные: жижиг-галнаш, плов, лепёшки с творогом, сыром, мясом. Приглашаются национальные артисты (из Чечни или из Европы; известно, что такие музыканты есть в Страсбурге).

Похоронные традиции мусульман Северного Кавказа во Франции и Швейцарии практически не воспроизводятся, поскольку всех умерших стараются увозить на родину, а в эмиграции проводят лишь поминки, для которых готовят ритуальные блюда, например, лакумы. Их разносят в дома семей северокавказских эмигрантов. Когда мусульманин ест лакум, он читает дуа — молитву за покойного[137].

Анализ исламской жизни северокавказцев во Франции и Швейцарии свидетельствует о том, что религиозный фактор по-разному проявляется в механизме адаптации эмигрантов к европейской жизни и культуре. Для некоторых ислам вообще перестаёт играть роль. Такие эмигранты адаптируются к новой жизни, находя для себя различные способы интеграции в новое общество. Другие, их меньшинство (главным образом это подростки), начинают исламизироваться, а подчас и радикализоваться. Для таких эмигрантов ислам выступает своего рода психологическим инструментом, своеобразной адаптацией к жизни в Европе. Подобные мусульмане, к сожалению, слабо интегрируются в европейское общество, не живут его интересами. Они ограничивают свой образ жизни небольшим, и подчас радикальным, мусульманским сообществом, противопоставляющим свои ценности государству, в котором живут новые граждане. В жизни такого меньшинства ислам играет существенную роль. Поскольку сейчас ислам используется многими мировыми игроками как политический инструмент, из бытовой жизни северокавказских мусульман он переходит в их политическую жизнь, поставляя для мирового терроризма новую молодёжь.

Насколько ислам совместим с республиканскими ценностями, какое будущее ждёт Францию в связи с возрастающим числом граждан, исповедующих эту религию, существует ли так называемый «французский ислам» — эти вопросы волнуют как философов и религиозных мыслителей, так и политиков, журналистов и обывателей. Для оценки положения ислама и возможностей интеграции мусульман во Франции необходимо понимать, какой тип сообщества представляет собой французское государство, какие основания заложены в республиканский проект и насколько присутствие ислама может повлиять на пересмотр универсалистской модели гражданства.