Музей Монстров - страница 8
Он взглянул ему в лицо и холодно поинтересовался:
– Ну, а сам ты что об этом думаешь?
– Ты что? Прыгать собрался? – заинтересованно спросил лифтер.
– Пошел к черту! – раздраженно крикнул человек, стоящий на карнизе.
Он снова посмотрел вниз – на улицы. Транспорт двигался спокойно, без задержек: его еще не заметили.
– После такого прыжка ты уже с земли не встанешь, – проворчал лифтер, отходя от подоконника.
Через какое-то время в окне появилась голова заместителя управляющего. Его лицо на фоне развевающихся на ветру занавесок пылало от возмущения.
– Прошу прощения, – произнес он сердитым голосом.
Человек на карнизе небрежно отмахнулся.
– Вы собираетесь сделать большую глупость, – сказал заместитель управляющего, самодовольно надувшись от своей, как ему казалось, непоколебимой логики.
Наконец, появился управляющий, с почти таким же красным лицом. Он сначала взглянул вниз, затем осмотрел человека на карнизе и после небольшой паузы подозрительно спросил:
– Вы что там делаете?
– Собираюсь прыгать.
– Кто вы? Как ваше имя?
– Карл Адамс. И причина, по которой я хочу прыгать, вас никак не касается.
– Подумайте, что вы собираетесь совершить, – закричал управляющий, и его тройной подбородок задрожал, а лицо еще сильнее покраснело от неловкой позы.
– Я уже все обдумал. Так что уйдите и оставьте меня одного.
Карниз оказался узким – чуть меньше полуметра в ширину. Он стоял между двух окон, но дотянутся до него из комнаты было невозможно. Он упирался спиной о стену, и яркое солнце освещало его во весь рост. Пиджак остался лежать на полу внутри помещения. Белая рубашка была расстегнута, и он напоминал человека, приговоренного к казни.
В окне продолжали появляться головы. Одни говорили с ним спокойно, обращаясь вежливо и называя его мистером Адамсом. Другие говорили снисходительно, словно знали без тени сомнения, что он параноик. Тут был и врач, и служащий отеля, и даже священник.
– Почему бы вам не зайти в помещение? – мягко спросил священник. – Мы могли бы все обсудить и, если надо, исправить положение.
– Обсуждать больше нечего, – грустно ответил Адамс.
– Может быть, вы хотите, чтобы я вылез через окно и помог вам войти обратно?
– Если вы или кто-то другой выйдет на карниз, я прыгну, – лаконично ответил Адамс.
– Вы не хотите поделиться со мной вашей проблемой?
– Нет.
– Скажите, мы можем вам как-то помочь?
– Нет, уходите.
Какое-то время к окну никто не подходил, затем показалась голова полицейского, который осмотрел его циничным взглядом.
– Привет, мужик, – сказал коп.
Адамс взглянул на него, изучая простодушное лицо.
– Что тебе надо? – спросил он.
– Меня вызвали снизу. Сказали, какой-то парень свихнулся и грозит спикировать. Ты на самом деле собираешься прыгать?
– Собираюсь.
– А что это ты так решил?
– Люблю эффектные поступки. Натура требует.
– Я смотрю, ты юморной мужик, – заметил полицейский.
Он сдвинул фуражку на затылок и сел на подоконник.
– Мне такие люди нравятся. Хочешь сигарету?
– Нет, – ответил Адамс.
Полицейский вытащил из пачки сигарету и закурил. Сделав затяжку, он выпустил дым в наполненный солнечным светом воздух, и ветер разогнал причудливые кольца.
– Сегодня день – что надо.
– Хороший день для смерти, – согласился Адамс, взглянув на полицейского.
– Кончай, мужик. Не лезь в эту мрачность. Семья есть?
– Нет. А у тебя?
– У меня жена.
– А вот у меня нет.
– Это плохо.
– Да, – печально ответил Адамс.
Не так давно у меня тоже была семья, подумал он. Еще вчера утром он уезжал на работу, и Кэрен прощалась с ним в дверях (она не целовала его, как обычно: их супружеская жизнь с некоторых пор обходилась без поцелуев, но она попрежнему оставалась его женой, и он все еще любил ее, как любил и будет любить до самой смерти; она сказала, что когда-нибудь все равно уйдет от него, но он не давал ей развода и был тверд в своем решении). Около шести часов вечера он вернулся домой, но его никто не встречал, и больше не было жены, не было любви, и вообще ничего, кроме пустого пузырька от снотворного, записки, безмолвной квартиры… и тела Кэрен, которое лежало на диване.
Он нашел на подушке записку, написанную аккуратным почерком, которая объясняла причины. Кэрен писала, что Стив обманул ее. Стив сказал ей, что ситуация изменилась, и он не может уехать с ней далеко-далеко на остров любви. (Как прямолинейно, грубо и бесцеремонно; она могла бы просто намекнуть о Стиве, и он бы все понял. Он знал об их встречах уже несколько месяцев. Однажды он даже видел их в соседнем баре. Да она и не скрывала своего увлечения. Кэрен тогда заявила, что между ними все кончено и, не стесняясь, рассказала ему о Стиве).