Музей Тиссена-Борнемисы Мадрид - страница 15

Фрагонар был вдумчивым и лиричным художником, ближе других мастеров своего времени стоявшим к Антуану Ватто и по-своему передававшим тоску по «золотому веку» человечества. Мечта о земном рае продолжала владеть умами философов, в XVIII столетии распространилась идея возврата к природным основам человеческой жизни.

Живопись Франсиско Гойи на протяжении десятилетий его творчества претерпевала сильные изменения. Картины, созданные в ранний период, несут явственный отпечаток искусства рококо, что особенно заметно в его картонах для шпалер, изготовлявшихся королевской мануфактурой в Мадриде. Впечатления для них художник черпал из жизни, изображая самых разных персонажей. Но если работы первой серии, выполненные в 1770-е, еще необычайно звучны по цвету и легки по духу, то второй, созданной в 1786–1791, приглушеннее по колориту и наделены социальной тематикой. В них меньше декоративности, сильнее ощущается веяние реальной жизни, о чем свидетельствует находящийся в музее подготовительный рисунок к одному из картонов. Тканые картины должны были украсить столовую принца и принцессы Астурийских во дворце Эль-Пардо близ испанской столицы. Гойе были заказаны «изображения на игривые и приятные темы, которые подошли бы для королевской резиденции». Но художник создал более глубокие по духу произведения.

В качестве тем он выбрал времена года. Для стены, прорезанной двумя окнами, нужно было выполнить три узкие и вытянутые по вертикали «зимние» шпалеры. Представленный холст написан для картона к одной из них. Молодая тепло одетая женщина из небогатого сословия пришла с детьми набрать воды из деревенского фонтана. Пасторальный дух сцены восходит к рококо, но персонажи Гойи не отвлеченны и идеализированы, как обычно в названном искусстве, а явно подсмотрены в жизни. Виртуозная кисть мастера создает трепетную, словно дышащую живописную поверхность, деликатно моделирует лицо крестьянки, будто передает звук льющейся в глиняный кувшин воды и ощущение плотного морозного воздуха. В работе, по своему предназначению декоративной, Гойя уже проявил себя художником, для которого реалистический подход к изображению, будь то портрет монарха или, казалось бы, ни к чему не обязывающая сценка, был важнее всего.

Английский живописец Джон Констебль стал одним из первых пейзажистов своего времени, кто не стремился к идеализации природы, любя ее привычную глазу красоту. На своих полотнах он часто изображал уголки родного графства Суффолк, в том числе отцовскую мельницу на реке Стур. Картина с видом мельничной плотины хранится и в коллекции Тиссена-Борнемисы.

Работе непосредственно над полотном предшествовали многочисленные этюды, выполненные мастером на пленэре, поэтому в результате он так тонко передал световоздушную среду. В стремлении Констебля отобразить игру света и тени на поверхности земли, возникающую из-за бегущих по небу облаков, сказалось влияние живописи голландского пейзажиста XVII столетия Якоба ван Рейсдала. У него Констебль перенял и способность вызывать ощущение древесной сырости, нанося вокруг густых крон подобие окутывающей их радужной дымки, и манеру писать бурно текущую воду, изображая при помощи плотных, густых мазков белоснежную пену.

Несмотря на то что в небесном просторе здесь много движения и патетики, пейзаж спокоен, в нем присутствует нечто незыблемое и непреходящее, выраженное в мощи природы и размеренных действиях людей. Художник, писавший, как правило, сельские виды, в которых слиты черты реализма и романтизма, способствовал становлению одного из течений в европейской живописи XIX века — барбизонской школы.

Искусство Каспара Давида Фридриха является наглядным выражением идей немецкого романтизма, мастера которого, в отличие от классицистов, вдохновлялись близкими каждому человеку темами и образами. Одним из тех, кто дал второе дыхание европейской пейзажной живописи, к началу XIX столетия игравшей второстепенную роль среди всех жанров, был Фридрих, заново открывший красоту северных видов. Он много времени проводил в прогулках по полям, лесам, горам и морским побережьям Германии. «Картина должна быть не придумана, а прочувствована», — говорил художник.