Мужчина, достойный любви - страница 20

Элизабет мельком подумала о Греге и попы­талась было сказать «да», чтобы охладить пыл Майкла, но полуправда ей всегда давалась нелег­ко.

—Если честно, то нет… Я встречаюсь, но…

—Еще не нашла, с кем бы можно было по­дремать у камина, — закончил он за нее.

Она покачала головой.

—Не уверена, что меня это устроило бы. Я в таком доме и выросла. Сейчас влачу заурядное существование, а хотелось бы большего…

—Проявить себя в рекламе?

—И это среди прочего. Для меня важна моя карьера. Не хочется быть посредственностью. — Она вспыхнула под его испытующим взглядом, сожалея, что сделала такое признание. — Меня беспокоит, где же ужин?

—Его готовят, и я надеюсь, что на это уйдет не меньше часа. Нам нужно время, чтобы позна­комиться заново.

Он потянулся к ее руке, лежавшей на столе, и сжал ей ладонь. Она попробовала вырваться, но ничего не вышло.

—Прекрати это, Майкл!

—Что прекратить?

—Флиртовать или что там еще, делая вид, будто мы когда-то друг для друга что-то значили! Вспомни, что я тоже при всем этом присутство­вала. Я знаю, кем мы были друг для друга тогда и кто мы теперь!

—Ну и кто же мы? — спросил он с интере­сом.

—Соперники, конкуренты, враги! Какой бы ярлык ты ни приклеил на наши отношения, суть будет одна: мы оба хотим одного и того же!

Он ухмыльнулся.

— Конечно, хотим, но я не думал, что ты это поймешь.

У нее перехватило дыхание, когда она встре­тила его дерзкий взгляд.

—Я говорю не об этом… ну, как его…

—О чем?..

—Знаешь, иногда ты можешь очень сильно раздражать.

—Еще одна общая для нас черта!

Она в отчаянии качнула головой и вздохом облегчения встретила официанта, который по­явился у их столика с подносом в руках.

—Вот и наша еда. Еще минута — и я умерла бы с голоду!

—Я знаю, о чем ты говоришь, — ответил Майкл, но даже не прикоснулся к вилке. — Я тоже давно не испытывал такого голода.

— Тогда для тебя лучше приступить к еде, — сказала она с нажимом.

Он улыбнулся и взял вилку.

Элизабет уселась в наемный автомобиль Майкла с довольным вздохом. Вечер прошел хо­рошо, несмотря на бурное начало. После того как принесли ужин, Майкл уже не касался ни личных тем, ни вопросов, связанных с прошлым, и им довольно легко удалось поладить.

«Слишком легко», — подумала она, заметив вдалеке огни «Колеса обозрения». Она здесь, в Сакраменто, чтобы работать, а не затем, чтобы налаживать дружеские отношения с Майклом Стаффордом. Как она могла забыть об этом!

—Куда ты едешь? — спохватилась она, когда он проскочил поворот на дорогу, ведущую к ав­томобильной стоянке возле отеля.

—Расслабься! Я не похищаю тебя. Я собира­юсь проведать сестру Лауру и подумал, что ты, возможно, не против прокатиться со мной за компанию.

—Неплохо бы было сначала спросить у меня.

—Я спрашивал, — ответил он с ухмылкой, — ты сказала «нет».

—Так разворачивай автомобиль и вези меня обратно к отелю!

—Не могу! Пересекать желтую линию запре­щено.

—Майкл!

—Поедем, Лайза! — Он бросил на нее прося­щий взгляд. — Лауре трудно одной. От тебя не убудет, если ты потратишь пятнадцать минут на разговор со старой подругой.

Элизабет вздохнула, досадуя на то, что слиш­ком часто чувствует себя виноватой в делах, ко­торые не имеют к ней прямого отношения.

—Лаура была подруга Аманды, а не моя. Кстати, во многом походила на тебя: хорошень­кая и очень популярная. Она, возможно, даже не помнит меня.

—Конечно, помнит. — Он замолк на некото­рое время. — А знаешь, для того, кто желает за­быть о прошлом, ты сущее наказание: в тебе столько зацепок с тех времен!

—Ничего подобного!

—Суди сама! Ты пытаешься убедить, что ни­чего из себя не представляешь. Но ты представ­ляешь… сейчас и представляла раньше, даже в тех нелепых очках, которые носила.

—Без них я совсем плохо видела.

—Тогда где они теперь? — осведомился он.

—У меня контактные линзы.

—Зачем ты их носишь?

—Так удобнее, — ответила она. — Хотя не могу понять, почему мы говорим о моих кон­тактных линзах.

—Меня беспокоят не твои линзы, а ты сама. Почему ты не позволяешь себе отрастить волосы, улыбнуться, рассмеяться, весело провести время? Ты не можешь, не должна пронестись через всю свою жизнь, как скаковая лошадь, оказаться пер­вой на финише — и отбросить копыта. Тебе ма­ло, что ты столько уже упустила?