Мужчина-вамп - страница 10

Зойка конфузливо захихикала:

— Ладно тебе! Иди одна, мне еще свеклу прополоть надо.

Так бы сразу и сказала, а то начала под свой сельскохозяйственный раж подводить социальную базу. Лично меня приглашение Киры заинтересовало. Во-первых, в самой девушке было что-то такое… А потом, мне же обещали новый детектив.

Так или иначе, но в четыре часа я уже стояла у глухой калитки, вделанной в массивный кирпичный забор. Нажала на кнопку звонка и машинально дернула круглую металлическую ручку. Калитка открылась сама собой без всяких проблем. Надо же, какое доверие! Я-то думала, что обитатели сидят за десятью запорами. Два осторожных шага — и передо мной раскинулся ухоженный участок. Тут тебе и газон с аккуратно подстриженной травой, и куртины цветов, и даже замысловатая беседка… И как же они калитку держат открытой? А ну, заглянет ненароком кто из сельского протестного электората? При виде такого благолепия как не задохнуться праведным гневом? Я продолжала быстро оглядывать двор. Чуть в стороне от дома площадка для шашлыков и барбекю. Цивилизованная, на белом уплотненном песочке и со всеми кулинарными прибамбасами. Да, это вам не старая решетка от холодильника. На первом этаже красивая застекленная веранда, вся увитая каким-то невиданным плющом с огромными воронками цветов. Под зданием большой гараж, не меньше чем на три машины. Тихо и пусто. Ни сторожей, ни собак.

— Сима! Проходите, я вас жду, — улыбающаяся Кира спускалась по высокому каменному крыльцу.

Неудобно с ходу приставать с вопросами, но я не удержалась:

— Кира, вы что же, здесь одна живете? — Я взглядом обвела просторный двор и особняк.

— Нет, конечно! То есть… по большей части все-таки одна. — Девушка как-то странно замялась. — А так женщина из деревни приходит каждый день убирать и готовить. Сторож еще есть, но сегодня у него выходной по семейным обстоятельствам.

— Калитка практически нараспашку, — добавила я осторожно.

— Ах, да. Калитка… Замок сломался еще на той неделе. Все забываю Алексею Михайловичу сказать. Ничего, это нестрашно. В самом коттедже двери металлические, запоры хорошие. Собственно, и бояться некого. Хотя у Старцевых стекла разбивали пару раз, — добавила она задумчиво. — Но это когда они в отъезде были. А так ничего. Хотите усадьбу посмотреть или сразу в дом? — живо сменила она тему.

Типичное поведение богатых людей. Считают, что все к ним ходят только для того, чтобы полюбоваться на роскошь. По большому счету они, конечно, правы. Но я подавила свое любопытство усилием воли:

— Я не знаток ландшафтного дизайна.

Кира поняла:

— Тогда проходите в дом.

С просторной веранды, утопающей в цветах, мы вошли в огромную комнату с камином. Мебели было немного. Пара дорогих пухлых, словно надутых, диванов, низкие столики, вазы с цветами — и, пожалуй, все. По широкой лестнице с резными балясинами можно было попасть на второй этаж. Очевидно, там располагалась приватная часть жилища. Гостиная дышала прохладой, пахло сосновой смолой. Я поискала глазами кондиционер. Кира, словно угадав мои мысли, сказала:

— Вообще-то дом сложен из дерева. Только снаружи кирпичом облицован. Алексей Михайлович считает, что дерево для здоровья полезней. В жару здесь прохладно и без кондиционера. По сути дела кондиционер только вредит. Вы читали, что он может вызывать легочные заболевания?

Я неопределенно пожала плечами. Лично мне подхватить заболевание от кондиционера точно не грозит. Есть и в бедности свои приятные моменты.

Видно было, что Кира к моему приходу готовилась. На столике сервирован… полдник? ужин? Одним словом, угощение. Бутылка французского вина, фрукты, конфеты, дырчатый аппетитный сыр. Она разлила ароматную золотистую жидкость в высокие бокалы, продолжая щебетать какую-то ерунду. Я вежливо улыбалась, кивала, а сама потихоньку разглядывала интерьер первого этажа. Все примерно так, как описывает в своих трагически-жалобных книжках одна модная писательница с Рублевского шоссе, которая воспевает тяжелую жизнь миллионеров. Что-то вроде: «Боже мой, как трудно жить! Куда ни сунусь — везде деньги. В шкафах деньги, в кастрюлях деньги, в унитазе деньги. Ни покушать толком, ни пописать. Кошмар!»