Мужчина-вамп - страница 45

Я крутила бумажку так и эдак. Ясно, что для опознания реального человека подобные условные каракули не подойдут, и мечтать нечего. Но что-то меня смущало в примитивной полудетской картинке. Что именно?

В прихожей хлопнула дверь. Сердце оборвалось и улетело в пятки, зацепившись по пути за еще кое-какие жизненно важные органы. Я торопливо скомкала найденный листок, сунула его в карман джинсов и выскочила в коридор. Не было меня в запретной комнате, не было!

— Ау! Кто дома? — раздался из холла бодрый голос Раисы. Что-то она сегодня раненько, обещала только после четырех.

Я с облегчением двинулась навстречу приятельнице. Это лучше, чем сам хозяин. Тем более если бы он еще и застал меня в комнате своей возлюбленной. Да и вообще после встречи в клубе «Арамис» стал меня Подлубняк как-то смущать. Даже в глаза ему неловко смотреть. Впрочем, я слишком много о себе воображала. Сам Алексей Михайлович особо-то и не собирался в мои глаза заглядывать. Здоровался вежливо, бросал иногда несколько нейтральных фраз из разряда «о погоде», но я по-прежнему для него оставалась мебелью. Всего лишь мебелью.

Ой, елки-палки! А ремонтники-то в загуле и еще не вернулись. Я так и присела. Достанется мне сейчас от Раи за самоуправство. Я вышла в коридор, не поднимая глаз и всем видом выражая покорность судьбе, какой бы ужасной она ни была.

— Сима, привет! Вот, решила тебя сегодня пораньше отпустить. А то и так уже, наверное, меня за эксплуататоршу держишь. Маленько еще потерпи. Я с Алексеем Михайловичем вчера разговаривала. Он обещал новую домработницу нанять. Ну, как тут дела? — И Раиса решительно двинулась в глубь квартиры.

Лучше бы хорошего прораба нанял на полный рабочий день, подумала я обреченно. Да только ведь Рая конкуренции не потерпит. И где его найдешь — хорошего прораба-то! Вон Толик — вроде и бригадир, вроде и с опытом. А толку? Мало того, что никак не может организовать непрерывное качественное производство, так еще и сам развратился под давлением несознательного коллектива.

Тем временем моя коллега по дизайну неожиданно насторожилась, остановилась и покрутила головой. Видать, что-то заподозрила. Эх, крути, не крути, нет в доме никого. Я предусмотрительно отступила на несколько шагов. Видела уже, какова бывает утонченная художница в гневе.

— Сима, а где все? — недоуменно и с легкой растерянностью спросила Раиса.

Я развела руками:

— Рая, ты слышала про нейтронную бомбу?

Художница уставилась на меня, не чувствуя подвоха.

— Так вот, нейтронная бомба — страшное, между прочим, оружие. Действует избирательно, только на живые организмы. Зданию хоть бы что, а людей нет.

Раиса совсем очумела и вытаращила глаза.

— Да, Раечка, да. Все она — бомба! — сказала я невыразимо печальным голосом. — Видишь, квартира цела, а строителей нет. Даже следов не осталось, одни спецовки. — Голос мой дрогнул слезой.

От такой неожиданной наглости собеседница на долю секунды напрочь утратила чувство реальности:

— А ты? — спросила она растерянно.

— А я пришла позже. — Меня душил смех, от борьбы с которым горло сдавили неподдельные спазмы.

И в этот драматический момент на лестничной площадке послышалась возня, кто-то начал скрестись в дверь, раздались жизнерадостные голоса, и в квартиру благополучно ввалились строители. Обещанное «по чуть-чуть» цвело на их щеках пунцовыми розами и благоухало на весь холл дешевым портвейном.

— Так, бомба, значит, — сказала Рая вкрадчиво, сложив крест-накрест руки на груди. — Но, к счастью, пострадавшие выжили, только, вижу, ранены все. Ну, я их счас подлечу!

— К-кто ранен? — испуганно спросил бригадир. — Не, никто не ранен. Разве ж мы не понимаем, работаем с соблюдением техники безопасности.

Тут уж я не выдержала и натурально сползла от хохота по стенке.

Но моей приятельнице было не до смеха:

— Сима, ты почему разрешила им уйти в рабочее время и еще наклюкаться?

— У них праздник. День рождения. У Герасимовича. Верно, Толик? — Я продолжала хихикать.

Художница резво обернулась к бригадиру:

— Какой еще день рождения? У Герасимовича день рождения зимой.

Бедный Толик стоял, уперев глаза в пол, а розы на щеках расцветали все ярче.