Музыка моего сердца - страница 34

– Ну что за детский сад?! прикрикнула на парней Оля.

– А что такого? – невинно спрашивал Андрей.

Оля видела, как Финн направился к двери, она остановила его за руку.

– Не ходи за ней, я сама.

Оля взяла куртку с вешалки и вышла из дома. По следам на снегу она определила, где меня искать. Завернув за угол, она увидела меня. Подошла и накинула на меня куртку. У меня по щекам ручьем текли слезы, я дрожала всем телом.

– Ну ты чего? – спрашивала Оля, обнимая меня, – не обращай внимание на этих придурков.

Я рассказала ей о том, что происходило у меня внутри. Я не знала что делать, мне хотелось убежать.

– Пойдем ко мне в дом, – предложила Оля. И мы пошли.

– Ты же понимаешь, что не сможешь прятаться тут вечно?

– Смогу, – отвечала я, вытирая слезы, – я не пойду туда, я не хочу никого видеть, и с Финном разговаривать не хочу. Что я ему скажу?

– Скажешь как есть, ты же знаешь, что он поймет. А за остальных можешь не переживать, я беру их на себя. Да и так всем давно было ясно, к чему дело идет. Так что это ни для кого не секрет.

– А я считала, что секрет. Неужели так видно?

– Да, – с удивлением отвечала Оля, – все видно, и то, что ты не хочешь отношений, твой панический страх перед ними и перед Финном. И то, что он давно уже любит тебя тоже видно.

– Да ладно, неужели прям все всё видели? А почему никто не говорил?

– Ну видимо не хотели тебя спугнуть. Я не думала, что ты считала это своим секретом.

Я выдохнула и уставилась в потолок.

– Что делать? – спросила я.

– А что бы ты посоветовала мне, будь я на твоем месте?

– Поговорить с Финном. Наверно он и так там уже дал нагоняй парням, и потребовал, чтобы этого не повторялось.

– Ну вот, ты сама все знаешь.

Повисла пауза. Вдруг послышался стук в дверь.

– Даю руку на отсечение, что это Финн. Я хоть и сказала ему не ходить за тобой, но ты же его знаешь. Я сейчас впущу его и пойду к вам в дом. Парней беру на себя. Хорошо?

Я смотрела на нее с мольбой в глазах.

– Ты же понимаешь, что это нужно сделать? – более утвердительно, чем вопросительно сказала Оля и вышла.

В гостиную вошел Финн. В одной руке у него была тарелка с французскими тостами, во второй чашка с моим любимым чаем. Он поставил это на столик передо мной.

– Я знаю, что ты проголодалась, – с такой нежностью сказал он, и прислонился к косяку в проходе. – Я не думал, что так выйдет, я сам не ожидал такой реакции от парней. Они приносят свои извинения.

Я смотрела на него, он был такой теплый, мне очень хотелось, что бы он обнял меня. Он чувствовал это, но стоял в нерешительности, видимо боялся сделать еще хуже.

– Мне очень хочется, что бы ты меня сейчас обнял, – сказала я, и опять ручьем хлынули слезы.

В одно мгновение он оказался рядом со мной, сгреб меня в охапку и начал осыпать мое лицо поцелуями. Он сел на диван и усадил меня к себе на руки.

– Не плачь, я не сделаю тебе ничего плохого, – говорил он, гладя меня по голове и прижимая к себе, как ребенка. – Если ты не хочешь разговаривать об этом, мы не будем, хорошо?

– Я не хочу, но вроде как надо, – отвечала я, сморкаясь в салфетку.

– Кому надо? – спросил Финн.

– Тебе надо.

– А тебе?

– Я не знаю.

– Ну вот когда будешь знать, тогда и поговорим.

Я встала и пошла в ванную умыться. Вернувшись, я села на кресло и взяла чашку с чаем, он так хорошо пах. Я очень любила этот чай. Его делал Финн из трав и каких-то кореньев. Оказывается, он заварил его для меня, когда встал, и хотел отнести мне завтрак в постель, но немного не успел. Я взяла тост и откусила, он был очень вкусный.

– Спасибо, это то, что нужно, – сказала я и улыбнулась.

– Ну вот, такой ты мне нравишься больше.

Я съела два тоста и выпила чай. Мне стало так хорошо и спокойно, Финну ничего не надо было делать, просто быть рядом.

– Я не знаю, как тебе сказать, – начала я и запнулась.

– Ты не хочешь отношений, я знаю, – спокойно сказал Финн.

– Я не то, что бы не хочу, – я опять запнулась, я подбирала правильные слова.

– Ты боишься, и это я знаю. И даже разделяю. Но я тебе доверяю.

– А я не доверяю никому. Я знаю, что именно ты заслуживаешь доверия, но я выстроила вокруг себя такую громадную стену, что сквозь нее сложно пробиться.