MW-04-05 - страница 15

Век XVI, когда умер Боттичелли, был последним столетием огромного общественного успеха и уважае­мого статуса проституток. В те времена представительницы их цеха принимали обязательное участие в каждом большом тожестве на итальянской земле. Вплоть до 1548 года такая делегатка занимала место на официальной трибуне рядом со светскими и церковными вельможами и была единственной женщиной среди них. Шлейф подобных связей тянулся уже тысячелетиями, а стоит помнить, что в священные храмы проститутки пришли в глубокой древности, причем не через иконографию, но во плоти. Во многих древних державах проституцией занимались в культовых местах, а полученные за это деньги отдавали богам. Свой стыд в качестве жертвы во­злагали на алтарь занимавшиеся проституцией в храмах жрицы многочисленных богинь (финикийской Астар­ты, армянской Анити, Великой богини сирийцев в Гелиополисе и т.д.). В Карфагене девушки занимались раз­вратом пред глазами божества, а собранные деньги копили на приданое. Демосфен провозгласил прекрасную речь в защиту проститутки Неаеры в храме Кибелы. Министр государственной казны империи Александра Ве­ликого, Гарпалос, поставил своей любимой куртизанке как богине Афродите два памятника (в Афинах и Вави­лоне). Победу над персами при Саламине греки приписывали молитвам женщин легкого поведения. Солон по­ставил храм в честь Венеры на деньги, собранные хозяйками публичных домов, а ощущавший в себе тот же самый дух, что и древние, Вильгельм граф Пуатье выстроил в Ниорте дом терпимости с монастырским уста­вом. Людовик Святой, плывя со своими священными отрядами в священный же крестовый поход с целью от­бить гробницу Христа из мусульманских рук, не позабыл присоединить к своей флотилии корабль с проститут­ками. В Японии проституция имела в себе нечто от набожности с того времени, когда последний монарх-свя­щеннослужитель ("даири") утонул, убегая от светского повелителя ("коубо"), и тогда фрейлины его двора, не имея средств на пропитание, должны были заняться платной любовью. Уважение к проституткам укрепляло их связи с господами мира сего и их влияние на повелителей. Это никто иной как куртизанка Таис уговорила пья­ного Александра Великого, чтобы тот спалил дворец Ксеркса в Персеполисе. Фемистокл-победитель проехал по улицам Афин в колеснице с четырьмя проститутками, а Марк Антоний во время своего триумфа вез с собою Цитериду, воспитанницу одного из римских лупанаров. Платная куртизанка Претия через свое влияние на все­могущего Цетега добилась для Лукулла поста главнокомандующего войсками в Азии. Нерон был постоянным гостем в домах терпимости. С детства занимавшаяся проституцией киприотка Теодора стала императрицей, женой Юстиниана, самого всесильного повелителя Византии.

Средневековая церковь не разрешала монархам так высоко возносить проституток, посему они стали музами людей искусства. Впрочем, они были ими с древнейших времен, их воспевали Менандр, Теренций и Аристофан; особо знаменитых одаряли неустанной любовью мастера пера, как например, прекрасную Демо, телом которой радовались три поколения царей (Антигон, Деметрий и Антигон Гонатус). Они же становились моделями для наибольших шедевров античной скульптуры и живописи. Такой божественной моделью была Теодата, которую учил разврату сам Сократ. Гарпалос - как я уже вспоминал - установил памятник куртизанки Питийоники на дороге из Афин в священный город Элевзис, другая же куртизанка, Фрина, сама себе поставила памятник за собранные занятиями проституцией деньги.

Люди искусства всегда чувствовали себя в борделях как в родном доме, достаточно вспомнить знаме­нитого приятеля Микельанжело, Тициана, Генриха VIII, папы Юлия III и многих других - Аретино, который родился и умер в публичном доме (его матерью была проститутка, а жизнь его закончилась в доме терпимости его сестер, в Венеции, где его так рассмешили, что он неудачно упал со стула и ударился головой), или же Ту­луз-Лотрека, которому долгое время стол и дом (плюс рождественские подарки) давали девочки из парижского борделя Мадам Сюзанны, или же японца Утамаро, который, равно как и Лотрек, никогда не переставал любить дешевых куртизанок и отплачивал им за добро тем, что делал с них портреты (никто, кроме этих двоих, не под­нялся выше в изображении с помощью кисти женщин из публичных домов), либо же... об этом можно было бы долго распространяться, но нам пора возвратиться к Боттичелли.