Мы вдвоем и он - страница 6

— Не могу в это поверить, — прошептал он.

Я не слышу его, но читаю по губам. Этим губам, которые так сексуально говорят «бл*дь», как больше никто в мире. Когда он это говорит, его белые, немного великоватые зубы сверкают. Мой желудок сжимается.

— Не могу поверить в то, что мы здесь встретились, сокровище.

Он касается моей щеки и снова смотрит в глаза. Мне нужен стул. Какая–то поддержка. Что–нибудь. Мое дыхание сбилось из–за того, что он сказал это слово. Сокровище. Он всегда меня так называл.

— Честно говоря, я не знаю, как к этому относиться, Джей, — говорю я, и убираю его руку от моего лица. Его пальцы очень медленно скользят по моей щеке, когда я скрещиваю руки. Мне необходима дистанция, поскольку мне страшно снова упасть в глубокую яму, когда Джей поблизости.

— С каких пор ты вообще в Лондоне? Я думала, ты живешь в США.

— Я жил там, сладкая. Долго. Но сейчас вернулся. Я скучал по чаю, сэндвичам и плохой погоде. Ты не представляешь, насколько удручающе жить без смены времен года. Вечное лето утомляет, — улыбается он. Когда его взгляд падает на мои руки, между его густыми бровями появляется морщинка.

— Ты замужем?

— Ты же не думал, что я буду ждать тебя? — спрашиваю я в ответ, и тут же проклинаю себя за это.

Его лицо кривится, будто ему больно.

— Дерьмо, нет. Конечно, нет.

— Прошу минуточку внимания! — голос Бет, который сотрясает колонки и вызывает противный писк, прерывает нас.

— Перед тем, как начнется фуршет, я приготовила вам сюрприз. Во–первых, игнорируйте ветки омелы, они ничего не значат. Никто никого не должен целовать только потому, что он стоит под этой фигней! Из–за того, что Дерек сам повесил это все без моего ведома, я отменяю эту традицию на сегодняшний вечер.

Слышатся возмущенные крики и свист, отчего я улыбаюсь. Бет не утруждает себя остановить этот шум и продолжает свою речь сквозь свист.

— И, во–вторых, я хочу представить вам Джея Штерна, одаренного гипнотизера, с которым вы можете немного пообщаться, перед подачей салатов и сосисок. Если вы себя спрашиваете, что такое гипнотизер — это хороший вопрос, так как я сама не знаю что это. Я думала, Джей волшебник, но он попросил меня представить его именно так, поскольку это и есть его настоящая специальность.

Пока Бет и дальше толкает свою речь в микрофон, я наблюдаю за Джеем, который взял свой чемодан со ступенек и оборудует себе рабочее место за столом в центре зала. Время от времени он поднимает глаза и ищет мой взгляд. Его волосы выглядят так, будто какая–то женщина взлохматила их при страстном поцелуе.

— Так что, люди, пожалуйста… громкие аплодисменты для Джея Штерна!

Громкий свист, наконец, замолкает, некоторые коллеги лениво хлопают, другие вообще все игнорируют и разговаривают себе дальше.

— Можно мне еще этой зеленой штуки? — спрашиваю я грудастую официантку, поскольку мой пивной бокал пуст, и одного пива мне сегодня не хватит, чтобы успокоиться. Мне нужна водка. Девушка, с заплетенными косичками кивает и исчезает за барной стойкой. Я, наконец, хватаю барный стул и сажусь, чтобы наблюдать за выступлением Джея.

Однако меня не интересуют его карточные трюки или номер с монеткой, который мне напоминает игру в наперстки, в которую мы играли в парке. Меня интересуют только его глаза и его лицо. Его улыбка. Ямочка на подбородке и на щеках, глубокие морщинки в уголках глаз. С раздражением, я понимаю, что некоторые женщины–коллеги с восхищением смотрят на его губы. Как же легко до сих пор ему удается обводить всех вокруг пальца. Как будто ничего не изменилось за последние годы.

Но, все же, что–то изменилось, и это изменение в его черном костюме. Я пытаюсь вспомнить, видела ли я Джея хоть раз в костюме, но… нет. Точно нет. Он ему идет, создается иллюзия его серьезности, но дикая прическа и вечная лукавая улыбка все разрушает. Это именно то разрушение, которое делает его таким привлекательным.

Коллеги только частично наблюдают за происходящим, за исключением группки смеющихся практиканток, которые собрались у его стола. Джей громким, но спокойным голосом просит о тишине, и просит двух программистов подойти к нему. Оба стесняются, но начинают двигаться, после его просьбы.