Мы всегда были вместе - страница 4

– Хотелось бы, чтобы диагноз оказался ошибкой. – Римма грустно улыбнулась уголками губ. – Мне хотелось бы оказаться в стране Ошибок, как ты часто говоришь, но, увы, я в стране Страшной Реальности.

– Погоди пороть горячку! Начнем сначала. Ты поехала в клинику.

– Да.

– К своему однокласснику… Как там его?

– Валерий Павлович.

– И что тебе сказал этот твой Валерий Павлович?

– Что я поздно обратилась и у меня саркома.

– Так, – протянула Люба и почесала переносицу. – Сейчас я в стране Раздумий.

Люба встала и начала ходить по комнате, словно меряя шагами ее длину и ширину.

– Не маячь перед глазами, – несколько нервно произнесла Римма.

Люба остановилась и посмотрела на подругу. Римма сидела в той же позе, обхватив колени и уставившись в одну точку на ковре.

– Это тебе сказал твой одноклассник? – спросила она еще раз.

– Да! Да! Да! И какая разница, кто он мне?!

– Он мог ошибиться! Ты об этом не подумала? У тебя есть номер его мобильника? – возбужденно произнесла Люба. – Конечно же есть! Где твой телефон? Ага, вот он! Бери и звони ему!

– Чтобы еще раз услышать, что у меня саркома? Нет уж, извольте! Сама с ним говори! – сказала Римма и набрала номер Валерия. – Можешь говорить? – спросила она. – Моя лучшая подруга хочет у тебя что-то спросить. – И она протянула Любе мобильный телефон.

– Добрый день, Валерий Павлович! Это Люба, подруга Риммы, – затарахтела та в трубку. – Скажите, пожалуйста, не может ли быть в диагнозе ошибки?.. Может быть, стоит еще раз пройти обследование?.. А если в другой клинике?.. Это точно?.. Я вас поняла, спасибо. До свидания.

– Убедилась? – грустно произнесла Римма.

– Он просит тебя прийти на прием. Говорит, что ты сбежала.

– Что он еще сказал? Может быть ошибка?

– Так врачи тебе и признают свою ошибку!

– Люба, говори правду, не юли, – попросила Римма.

– Говорит, что ошибки быть не может. При желании можешь пройти обследование в другой клинике, выкинув на ветер кучу денег, – это не мои, его слова, – уже грустно добавила Люба. – Собирайся, сейчас поедем.

– Куда еще?!

– Туда же! Онкология – это только диагноз, но не приговор! Сейчас такие заболевания лечатся, и очень даже успешно, а то распустила сопли… Чего сидим? Кого ждем? Одеваемся, вызываем такси, и вперед! Надеюсь, ты своим еще не сообщила?

– Нет, конечно. Ты была первой, кого я «обрадовала». Такси быстро доставило их к зданию клиники. Люба подбадривала подругу, и у Риммы появилась надежда.

– Сама зайдешь или вдвоем? – спросила Люба у кабинета врача.

– Я сама, – ответила Римма и решительно перешагнула порог.

– Римма, куда ты сбежала? Не дослушала до конца и умчалась. – Валерий улыбнулся, предложил присесть. – Как ребенок, честное слово!

– Я испугалась. Одно слово «саркома» привело меня в ужас, – созналась Римма. – Немного пришла в себя и поняла, что нам нужно продолжить беседу. Первое. Ты мне должен отвечать честно, ничего не утаивая.

– Римма, ну я же врач, а не женатый любовник на свидании с замужней женщиной. Спрашивай, что тебя интересует.

– Ошибка может быть? Возможно, мне стоит дообсле-доваться или пройти обследование в другой клинике? Я понимаю, что каждый кулик свое болото хвалит, и все-таки?

– Пройти повторное обследование в другом месте, конечно же, можно, и ты имеешь на это право, но я тебе гарантирую, что результат будет тот же, – сказал он, внимательно глядя на женщину. – Мой совет: не трать деньги понапрасну, они тебе еще пригодятся.

– Зачем?

– На лечение.

– Ты же сам сказал, что я обратилась поздно, – напомнила ему Римма.

– Да, слишком поздно, – подтвердил врач, – но нужно лечиться.

– Есть гарантия на излечение? – Римма с надеждой посмотрела прямо ему в глаза.

Валерий Павлович отвел взгляд в сторону, остановил его на больничной карточке, зачем-то стал листать ее. Сколько раз ему ставили такие вопросы! И как невыносимо трудно говорить в таких случаях правду. Как-то он подслушал разговор больных, которые говорили, что врачи привыкли к смертям и относятся к ним спокойно и безразлично, но это была неправда. Каждый человек имеет одну жизнь, и когда понимаешь, что ему уже нельзя помочь, становится жутко, а сказать о том, что он обречен, – ужасно. Сейчас был такой случай. Он должен сообщить эту новость Римме, красивой, рыжеволосой, еще цветущей женщине, которая быстро превратится в высохшую живую мумию и от боли не будет хотеть жить, так что смерть станет для нее избавлением от мук. Разве можно к этому привыкнуть? Ему нужно жить с тем, что на его глазах уходят из жизни не только старики, но и молодые, которые безумно хотят жить. И ради того, чтобы спасать тех, у кого еще есть надежда, он здесь.