Мы здесь случайно... - страница 18

Поэтому встала раньше всех, слегка побездельничала, затем проводила взглядом удаляющуюся парочку, умылась и пошла в кафе к Ирме и Магде. Мать с дочкой встали еще раньше, начали готовить завтрак. Накануне определили первыми съесть продукты, что могут испортится без холодильника. День мог быть пасмурным, солнечные панели на крыше не потянут всю нагрузку а топливо для генератора решили экономить. Пыталась хоть чем то помочь хозяйкам на кухне, но Магда поулыбавшись, отклонила ее попытки участия. Накормив и даже не дав помыть за собой посуду, отправила Свету к себе.

Не желая ни с кем общаться, расстроилась, одела наушники, включила музыку на смартфоне и уселась с ногами в кресло перед окном. На все попытки растормошить ее, ответила шебутной Маше — Я уже поела, иди одна.

— Да и ладно, сиди и скучай! — бросила подруга и махнув хвостиками коротких светлых волос, Маринина попрыгала вниз по лестнице.

Думая о своем и заслушавшись, она пропустила появление конного отряда. Грубые мужские голоса на немецком, встряхнули Свету. Она сбросила наушники и осторожно выглянула во двор. Бородатый здоровенный мужик верхом на коне, в блестящей кольчуге что-то зло выговаривал Паулю. Тот с растерянным видом отвечал, вокруг них столпились все постояльцы гостиницы. Сестры Храмцовы подошли последними. Всадники спешились и начали разбредаться по сторонам, но сверху было видно, что они полукольцом охватывают Васильича с Колей и Пауля.

В воздухе повисло какое то напряжение. Евгений Васильевич подобрался, лицо его потемнело, в опущенной книзу руке, оказалась неизвестно откуда вытащенная ракетница. Главарь громко крикнул, указав на Васильича и Колю, бандиты направили на них копья и арбалеты.

Тренер не стал дожидаться развязки, резко присев на одно колено, вскинул ракетницу и выстрелил в ближайшую небритую морду. Негромко хлопнули арбалеты, один болт воткнулся в плечо Васильичу, сбив его на пол, остальные благодаря своевременному маневру пролетели мимо.

Упал и заскреб руками по брусчатке, невезучий бандит с разбитой головой. Ракета горела, наполовину проломив ему череп, рассыпая искры по мостовой, словно неудачно выпущенная петарда. Главарь с криком соскочил с лошади, выхватил меч и плашмя врезал по голове Паулю. Бездыханное тело отельера упало на землю и это послужило спусковым крючком для дальнейших действий.

Налетчики, выпавшие из ступора, дружно кинулись на пронзительно завизжавших женщин. Коля тоже отмер и повторив маневр тренера, резко подхватил копье, выроненное подстреленным бандитом. И снизу-вверх, двумя руками, словно вилы в стог сена воткнул его в живот ближайшему разбойнику.

Крик. — У сука!.. — были его последними словами. Острый наконечник с противным чмоком пробил насквозь тело налетчика и вышел со спины.

Николая сбили на пол подскочившие сбоку подельники. Дальше Света не смотрела, ей стало так страшно, как никогда в жизни, не помня себя она кинулась к двери и закрыла задвижку. Затем паника окончательно затопила ее разум…

Очнулась она, сидя на корточках в углу, в руках сжимала цевье верной биатлонки, трусы и трико внизу были подмокшие, а в голове по кругу носилась одна мысль.

Они нас всех убьют, нет, сначала изнасилуют, затем убьют, нас всех убьют!..

Сколько времени прошло? Минута, полчаса, час? Света не помнила. Прислушалась. За окном раздавался веселый гогот, женские крики, какие то шлепки. Потом послышались характерные хлюпающие звуки, плач, звуки ударов, громкий хохот.

Осторожно выпрямилась, прижимая к себе винтовку, руки тряслись как у паралитика. Тихонько выглянула в открытое окно. От увиденного стало еще хуже.

Девчонки, со скрученными руками и ногами лежали и сидели на помосте, одежда помята, кое-где порвана, на лицах ссадины и синяки. На брусчатке валялись мужские окровавленные тела, не подавая признаков жизни. Правее от них, на спине лежала Ирма, с разбитым лицом и разведенными в стороны полными голыми ногами. Между них извивался как червяк, быстро двигаясь и светя тощим, волосатым задом один ублюдок. Второй держал женщину за сведенные над головой руки. Он с удовольствием наблюдал за процессом и с гаденькими интонациями что-то советовал товарищу. Ирма тихонько подвывала и плакала. Разорванная блузка, задранная до пупа смятая юбка, колыхающиеся большие груди с крупными коричневыми сосками напугали Свету еще больше. Она снова присела и замерла.