Мятеж главкома Сорокина. Правда и вымыслы - страница 32

Сам город был практически беззащитен. Там были только две ополченческие дружины, охранявшие многочисленные склады, причем обе еще до конца не сосредоточились в городе, да и вооружены ополченцы были лишь старыми берданками. Офицеры бригад были призваны из запаса, но и их не хватало. Начальником штаба Саракамышского отряда был капитан Генерального штаба Караулов — родной брат будущего войскового атамана Терского казачьего войска, убитого 8 января 1918 г. в Пятигорске на вокзале солдатами 39-й пехотной дивизии.

К счастью в это время в Саракамыш прибыло несколько взводов и мелких артиллерийских подразделений. Они должны были грузиться на станции и двигаться в Тифлис, чтобы стать там основой новых формируемых частей. Их срочно объединил с ротами, созданными из обозных команд, штабс-капитан Игнатович и создал полк. Под именем 23-го стрелкового Туркестанского он потом доблестно сражался в течение всех боев за Саракамыш, затем как регулярная часть Кавказского корпуса оставался до конца войны в его составе.

Позитивную роль в обороне Саракамыша сыграл и будущий Войсковой атаман Кубанского казачьего войска, а на время описываемых событий начальник штаба 2-й Кубанской пластунской бригады, ставший в конце Гражданской войны войсковым атаманом Кубанского казачьего войска, полковник Букретов. Он возвращался из отпуска и в разгар этого тревожного времени оказался в Саракамыше. Букретов присоединил складские и обозные команды к личному составу батальона 18-го Туркестанского стрелкового полка, который Юденич на подводах срочно перебросил в Саракамыш для усиления его гарнизона. В это же время состоялся выпуск Тифлисского военного училища и около 100 молодых офицеров прибыли на станцию Саракамыш, чтобы следовать в штабы войск армии для распределения по частям. Букретов своим решением расставил их во главе различных мелких тыловых подразделений. Совершенно неожиданно эта молодежь оказалась в такой сложной боевой обстановке. Многие из них вскоре погибли и были похоронены неопознанными.

Однако плохо сколоченные, почти безоружные все эти подразделения были вскоре сбиты турками и оказались в 5–6 верстах от Саракамыша. В этих условиях Юденич продолжал настаивать, чтобы войска на других участках фронта продолжали удерживать свои позиции, и одновременно направил к Сарыкамышу некоторые свободные резервы. Затем он обратился к Главнокомандующему Кавказской армией графу Воронцову-Дашкову с телеграммой, в которой просил наместника о спешном направлении на помощь Сарыкамышскому гарнизону формировавшуюся в тылу 3-ю Кавказскую стрелковую бригаду. Его просьба была удовлетворена. Стремясь укрепить Саракамыш, не снимая при этом с фронта боевые части, Юденич решил спешно направить туда также и кадры для предстоявшего развертывания двухбатальонных полков 2-го корпуса в трехбатальонные. Эти части тоже составили ядро обороны Сарыкамыша от турецкого нападения.

Все это время 3-й Линейный полк, в котором служил И.Л. Сорокин, разделившись на полусотни и создав несколько офицерских разъездов, вел усиленную разведку, прочесывал местность перед фронтом на флангах корпуса и в тылу его. В конном строю действовать было почти невозможно. В этом отношении курды были в более выгодном положении. На своих маленьких прытких лошадях без вьюка, копыта которых были подкованы сплошным «пятаком» железа, они свободно могли скакать полным карьером по любой каменистой поверхности. Работа в разведке была изнурительная и опасная, но необходимая, и выполнить ее могли только казаки. Вскоре Кучеров донес Юденичу, что в связи с приближением к русской границе основных сил 3-й турецкой армии разведчики его полка получили сведения о готовящемся восстании курдов. Несколько их селений, находящихся на русской стороне, готовили вооруженное выступление и планировали начать его, как только основная турецкая группировка войдет в соприкосновение с войсками 1-го армейского и 2-го Туркестанского корпусов. Были приняты решительные меры по локализации курдских селений, и эту роль тоже отвели в основном казакам, и прежде всего 3-му линейному полку.