Мятеж реформаторов: 14 декабря 1825 года - страница 3

Он был уверен в успехе. Недаром он говорил, что в профиль похож на Наполеона… В десятой главе «Евгения Онегина» есть такой фрагмент:

Можно только поражаться осведомленнсети Пушкина. «Холоднокровный генерал» – это князь Волконский. На следствии один из лидеров Южного общества полковник Василий Львович Давыдов показал, что в обществе были недовольны «хладнокровием» Волконского: «Надо Волконским двигать кому-нибудь, чтобы сделать его способным». Таким человеком был именно Муравьев-Апостол. Его активность смущала даже его соратников.

Это было зафиксированно в материалах следствия:

«В начале декабря 1825-го, когда получено уже известие о кончине блаженной памяти Государя, Давыдов, увидевшись с Пестелем у Волконского, просил послать за Матвеем Муравьевым, чтобы он удержал брата своего Сергея от безвременного начала возмутительных действий, ибо все они опасались его решительности».

«Минуты вспышки торопил…»

И если Пестель дал арестовать себя, как и другие заговорщики, то именно Муравьев-Апостол выполнил решение лидеров тайного общества, сообщенное Давыдовым: «Если бы верховные члены Вент (то есть Управ. – Я. Г.) были схвачены, то подготовленные начальники войск должны были немедленно возбудить полки и начать возмущение, не ожидая повеления».

Его поведение было резким контрастом поведению всех остальных лидеров, которых смерть Александра и возможность ареста застала врасплох.

Мятеж Черниговского полка, таким образом, не был случайностью, ситуационной вспышкой. Это был осколок обширного плана. Но – осколок. А отдаленность друг от друга полков, на которых рассчитывали заговорщики, сыграла роковую роль в судьбе мятежа.

Надо иметь в виду и оперативные действия военного командования. Так 17-й егерский полк, стоявший в Белой Церкви, – ближайшая часть, на которую рассчитывал Муравьев-Апостол, – был стремительно передислоцирован до подхода к Белой Церкви черниговцев, а посланный туда энергичный член тайного общества, офицер этого полка подпоручик Александр Вадковский, был перехвачен по пути и арестован.

Всеподданнейший рапорт волынского гражданского губернатора от 31 декабря 1825 г.

Его императорскому величеству.

Волынского гражданского губернатора

Всеподданнейший рапорт.

В сию минуту получен рапорт к командиру 3-го пехотного корпуса генерал-лейтенанту Роту, от бригадного командира генерал-майора Тихановского, 30-м числом декабря, из Белой Церкви, которым доносит следующее:

В Черниговском пехотном полку, квартирующем Киевской губернии в г. Василькове, служит подполковник Муравьев-Апостол. Командир полка Гебель имел приказание арестовать Муравьева; когда приступил к исполнению данного ему повеления, получил от того же Муравьева причиненную рану, и по совершении такового поступка Муравьев воззвал соучастников своих намерений к открытому бунту.

Пять рот тотчас с ним соединились и принимались к учинению какой-то присяги; Муравьев зараз освободил всех арестантов, в числе которых были уже и некоторые офицеры его шайки. Полагается, что збунтовавшиеся имели следовать или в Белую Церковь для вовлечения в свой заговор полк, там квартирующий, а еще более для забора казны графини Браницкой, или же обратятся на Житомир для захвачения корпусного штабу, губернской казны, арестантов и для грабежа. Генерал-майор Тихановский успел поймать офицера Черниговского пехотного полка Ватковского, доверенного приятеля Муравьева, прибывшего в Белую Церковь для подущения на свою сторону военных, там квартирующих. Ватковский сей, будучи уже доставленным под караулом в Житомир, на допросе сознал, что такой же злой дух есть во многих полках и что число заговорщиков есть важно. О настоящих намерениях бунтовщиков ничего говорить не хочет. На вопрос о лицах – о принадлежности одних сознается, а о других возражает, но сам собою никого не открывает.

Такие суть достоверные сведения, до сего времени сюда дошедшие. Корпусный командир генерал-лейтенант Рот прошедшею ночью выехал по тем полкам, о коих добром духе сомневается, дабы принять полезные предварительные меры. В отсутствие его собравшись: генерал-майор командующий артиллерией 3-го пехотного корпуса Богуславский, начальник корпусного штаба генерал-майор князь Горчаков и я, сделали распоряжение, чтобы тотчас ввесть в город: 1-е, баталион Тамбовского полку, в карауле здесь находящийся, расквартированный по селениям. 2-е, собрать не только гарнизонные роты, в городе находящиеся, но привесть прочие и из селений. 3-е, удвоить караулы при арестантах как гражданских, так и военных. 4-е, иметь в готовности губернскую казну к вывозу к г. Дубно. 5-е, жандармов, как военных, так и гарнизонных, расставить в известных дистанциях города по всем трактам, и 6-е, земскую полицию выслать по тракту к Василькову для узнания с верностию, в которую сторону бунтовщики направились.