Мятежник и аристократка - страница 12

– Пойдём домой, я хочу спать, – устало произнесла Мариса.

– Я тоже хочу. Но нужно сдать смену.

– Я всё выскажу Педерсону! Он что, не мог поменяться утренней сменой? Ты пропадаешь на работе, считай, вторые сутки!

– Ты же знаешь, что других вариантов не было. Если бы не ваш с Хансом октябрьский бал, то я бы давно спала в своей кровати.

Наш разговор прервал вошедший в кабинет доктор.

– Привет, Ив, Мариса! Как дела? – отозвался Педерсен, снимая верхнюю одежду.

– Привет. Вроде всё спокойно. Без обострений.

– Мариса, что говорит Ханс по поводу переговоров?

– Говорит, мятежники рвут и мечут, что договор короны разбили в пух и прах, цепляясь к каждой запятой. А вообще я Ханса давно не видела. Он всё во дворце пропадает, весь в делах.

– Это понятно. Если что узнаешь, звони мне.

– Договорились. Держу своё аристократическое ухо востро!

Генрих накинул халат и пошёл в отделение. Я переоделась и отправилась по коридору к выходу.

– Фрау Ларсен, – голос старшей медсестры, словно сухой мелок, скрипевший по доске, – я посмотрела по документам, вы последняя брали ключи от ординаторской. Будьте так добры, верните их на место. Уже третий день приходится закрывать её запасными, а если и они потеряются, то придётся менять замки.

– Обязательно их найду и верну в ближайшее время.

Теперь я не сомневалась, что бросила ключи именно Йенсену. Но зачем он пришёл в ординаторскую, когда вся его свита с экскурсией ходила по больнице? Я уже попрощалась со злосчастными ключами и собиралась сделать дубликат, чтобы старшая медсестра отцепилась от меня.

– Вот же ведьма. В средневековье таких на кострах жгли, – отозвалась Мариса на слова медсестры.

Я вышла на улицу. Дождь усиливался. До дома идти всего пару кварталов, но по такой погоде я промокну до нитки за минуту.

Ускорив шаг, добежала до остановки и спряталась под навес. В такое время работал только дежурный трамвай, и по моим расчётам он должен подойти через несколько минут. Только один фонарь освещал остановку, на которой я была одна.

Дождь полил ещё сильнее. Укутавшись в чёрное пальто, к остановке спешил мужчина. Его голова опущена, и лица было не разглядеть. Я всматривалась вдаль, где должен появиться транспорт.

– Вот это ливень, фрау Ларсен. Я до костей продрог.

Я повернулась на голос и увидела, что мужчина – это Кристоф Йенсен.

– Да не говорите, – медленно пробормотала, отходя от шока.

– Удивлены, что я к вам подошёл?

– Нет, что вы герр Йенсен, ко мне часто подходят на остановке политические деятели, – не удержалась от сарказма.

На лице Йенсена появилась приятная улыбка. Он засунул руку в карман и достал ключи. Те самые.

– Я так и не понял, куда их нужно вернуть.

Протянул мне связку. Я подошла к оппозиционному лидеру и протянула руку, но в последний момент Йенсен отдёрнул свою.

– Поужинайте со мной? – он по-доброму смотрел в мои глаза и, кажется, наслаждался моим удивлением. – А я вам за это верну ключи. Всё честно: услуга за услугу.

Его наглость лишает меня дара речи, в душе нарастало негодование. Да что он вообще себе возомнил?! Сквозь стену дождя я разглядела огни трамвая.

– Герр Йенсен, спасибо, что закрыли кабинет. Мне правда неловко за ту встречу. Я на самом деле вас перепутала. Но ужинать с вами не буду. Вряд ли мой муж это одобрит.

– Я не принимаю отказов, – ухмыляясь, произнёс Йенсен.

– Всё бывает когда-то впервые. Всего вам хорошего.

Трамвай распахнул двери прямо передо мной. Я ступила на подножку и услышала:

– Ив! – я обернулась. – Ловите.

Он бросил ключи прямо мне в руки. И тут же мир раскололся, а всё, что меня окружало, изменилось. Я, ошеломлённо сжимая ключи, не понимала, куда делся трамвай, дождь и Инуит? Под кожу просочился арктический холод. Кончики пальцев мгновенно защипало от сильного мороза.

Напротив меня стоял Кристоф Йенсен. Я еле смогла вымолвить:

– Что вы натворили?!

– Я же говорил, что не принимаю отказов.

Сильный поток арктического воздуха превратил мои волосы в льдинки. Снег выбелил всё вокруг: маленькие деревенские дома, приземистые деревья, берег, спрятанный под огромными ледяными глыбами… В воде плавали искрившие холодными бликами обломки величественных айсбергов. Небо завораживало не меньше – северное сияние отплясывало в вышине завораживающий танец.