Мятежные крылья - страница 8

— Прямо как у меня после летной школы, — улыбнулся я. — Неужели взрослая жизнь совсем не пугает тебя?

— Ничуть! Я даже рада, что студенческая пора закончилась.

— Это только пока. Ты еще будешь скучать по тем годам.

— Возможно, — тряхнула она кудрями. — Но теперь я смогу жить сама, а это чего-то да стоит, да, Мишель?

— Конечно… — я осекся на полуслове, потому что в этот миг я увидел ее. Девушку, которая раз и навсегда покорила меня. Она проходила с подружкой метрах в пяти от нас, и я мог разглядеть все интересующие меня подробности. Ростом мне по плечо, — а я далеко не малыш, — метр восемьдесят три. Хрупкая, с красивой талией и приятно радующей глаз линией груди. Милое лицо, внимательный взгляд карих глаз — и волна рассыпавшихся по плечам рыжих волос. Элегантное, хоть и простое платье, открывающее взгляду стройные ножки, неброский макияж…

Положительно, я был сражен наповал.

— Ты чего, Мишель? — кузина не сразу поняла, куда я смотрю, а потом оглянулась и тоже увидела ту девушку. — А, это Мария Гонзалес, она тоже переводчик. Ты сейчас куда собираешься?

— Составить тебе компанию. Или поехать домой, если у тебя уже есть кавалер на примете.

— Мишель… — у нее даже глаза округлились от возмущения.

— Ну все, молчу, молчу.

— Мы с девочками сейчас хотим пойти в ресторанчик неподалеку, побудь с нами, ладно? — она взяла меня под руку. Я оглянулся — рыжеволосая красавица удалялась, небрежно глянув на меня. Ну, и ладно. Еще успеем познакомиться. Невежливо было бы сейчас бросать кузину.

— Кстати, одна моя подруга хочет познакомиться с тобой… — таинственным шепотом поведала мне кузина, когда мы подошли к облюбованному ею ресторанчику.

— О-о, — деланно удивился я.

— Не ударь в грязь лицом… — мы уже вошли в кафе, и я издалека увидел сдвинутые столики и множество девчонок, уже сидящих за ними. Кавалеров было совсем немного — какие-то студентики, по-моему. На их фоне я, облаченный в темно-синюю форму Военно-воздушных сил, смотрелся более чем. В тот вечер я просто купался в женском внимании.

Хотя мне куда больше по душе пришлась бы прогулка с сеньоритой Марией Гонзалес…

…Жизнь вновь свела нас вместе уже через неделю. Я поехал по делам в Гавану, и, выходя из книжного магазинчика на Санто-Томас, увидел ее. Она шла куда-то, и на лице ее была написана задумчивость. Хорошенькие губки были чуть надуты.

Я оценил обстановку — и решился.

— Сеньорита, — сказал я, подойдя к ней, — мы виделись на выпускном вечере несколько дней назад.

— Возможно, — она бросила на меня быстрый взгляд и чуть ускорила шаг. Однако я каким-то шестым чувством понял, что она не прочь продолжить общение.

— Меня зовут Мишель, — представился я.

— Мария, — ответила она.

— Я знаю.

— Та девочка вам сказала на выпускном? — чуть улыбнулась она.

— Вы про мою кузину? Да, она.

— Мы учились в разных группах. Я не очень ее знаю.

— А она меня к вам приревновала.

— С чего бы?

— Сам не знаю, — усмехнулся я. — Наверное, побоялась, что я покину ее и помчусь за вами.

— А помчались бы? — ехидно спросила она.

Я лишь улыбнулся в ответ:

— За вами? Да хоть на край земли…

— Ну, раз так, давай перейдем на "ты", — предложила она.

— Идет.

В тот вечер мы гуляли допоздна, разговаривая и любуясь закатом. Потом я проводил ее домой, — как выяснилось, жила она на юге Гаваны, в районе Которро. И даже осмелел настолько, что поцеловал ее на прощанье.

Мы условились встретиться в ближайшее воскресенье.

Всю неделю я с нетерпением ждал минуты, когда вновь увижу Марию. Я стал хуже спать, часто думал о ней, воображал себе ее милое лицо — словом, я влюбился.

В следующий выходной я, купив букет цветов, приехал к ней. Мы снова гуляли и беседовали обо всем и ни о чем.

Я был счастлив как никогда. Настолько, что на третьей встрече предложил Марии выйти за меня замуж.

— Ты слишком торопишься, Мишель, — улыбнулась она. — Ты почти не знаешь меня, а уже хочешь связать со мной свою жизнь.

— Но я люблю тебя!

— Тсс! — приложила она палец к моим губам. — Будь осторожен со словами…

— Мария… — я почувствовал, что задыхаюсь. — Ты любишь меня?

— Не торопись, Мишель… — попросила она.

Но у меня в груди вдруг что-то оборвалось, и я, повернувшись, ушел. Ушел, не прощаясь. Она не позвала меня, и это было вдвойне больно.