Мятные леденцы - страница 20
— Осторожно! Свитер! — завопил Курро, но было поздно.
Китаец, мокрый и грязный, сидел на земле и громко стонал, а Гойо мазал ему ногу коричневой мазью и перевязывал бинтом.
Едва боль утихла, разъярённый Китаец одним прыжком вскочил и бросился на противника.
— Сейчас мы увидим, кто из нас «непобедимые»! — кричал он.
Никто не мог его уже удержать, и он тут же забил ещё гол.
— Эй, послушай! — закричал Тоньо, обращаясь к Пепито. — Мы с тобой так не договаривались…
— Да ведь вы играете хуже нас! Если ты раньше не знал об этом, то знай теперь, и ребята твои пусть помнят об этом! — рассердился Пепито.
В ответ Тоньо с кулаками бросился на Пепито, точно лев, у которого из-под носа выхватили добычу. Увидев такое, игроки обеих команд кинулись друг на друга.
Гойо со своей аптечкой еле поспевал за ними. Он бегал от одного к другому, мазал всех подряд коричневой мазью и освежал водой из кувшина.
Кончилось всё тем, что Тоньо и его команда отступили, а Пепито с друзьями, грязные, исцарапанные, в синяках и ссадинах, ползали по земле, собирая разбросанное содержимое аптечки.
Китаец сидел на земле и, зажав голову руками, охал и повторял:
— И всё это из-за меня… Ведь пятьдесят песет потеряли…
— Да ладно, — утешал его Пепито, — придумаем ещё что-нибудь и заработаем кучу денег.
— Ой, что же скажут мои сестрички?.. — вздыхал Кике, рассматривая со всех сторон грязные мятые тряпки — то, во что превратились полосатые свитера.
Тем временем Курро, завинчивая банку с мазью, внимательно вгляделся в этикетку и громко прочёл:
— При первом признаке простуды следует нанести мазь толстым слоем на грудь и спину боль… боль… боль…
— Больного, — мрачно дочитал до конца Кике.
VII
Лето было такое тёплое и ясное, что казалось, конца ему не будет. Солнце сияло, свежий ветерок шевелил цветы на балконах, но Пепито ничего этого не замечал. Он ничего не видел, не хотел ни во что играть. И ел через силу: через силу съедал хлеб, через силу пил какао и делал всё это лишь для того только, чтобы не волновать мать. В мыслях у него было одно — где достать деньги и побыстрее выплатить долг. Он не мог ни войти, ни выйти, чтобы лавочник его не заметил и не напомнил о долге.
Как-то он договорился с Кике пойти погулять, но, проходя мимо лавки, он услыхал противный голос дона Хоакина:
— До каких это пор они будут меня дурачить?
Несомненно, слова эти относились к Пепито. Мальчик остановился.
— Вы что думаете, — продолжал лавочник, поднимая свои густые брови, — деньги мне даром достаются?
— Нет, сеньор, — тихо ответил Пепито. — Я так не думаю…
— «Нет, сеньор! Нет, сеньор!» — передразнил его дон Хоакин. — Я это уже слышал. Я много работаю, не то что вы… целый день бездельничаете или гоняете мяч во дворе. Я бы тоже с удовольствием.
— Бездельничали?
— Мяч бы гонял! Когда-то я хорошо играл в футбол. Не скажу, что очень хорошо, но играл… — Казалось, что воспоминания немного смягчили его гнев.
— Уверен, что вы хорошо играли, — сказал Пепито, чтобы доставить ему удовольствие.
— Я играл центральным нападающим. Когда я вёл мяч, меня никто не мог остановить!.. (Пепито показалось, что дон Хоакин немного смягчился, но не тут-то было.) Не думай, что я позабыл о долге! Я жду только до конца месяца! Ни дня больше!.. И если мне не заплатите… — скрипучим голосом кричал дон Хоакин в спину Пепито.
И хотя лавочник был уже далеко, Пепито продолжал слышать его голос. Слишком хорошо он знал эту песенку. Она звучала в его ушах, даже когда он спал. В ту ночь ему приснился страшный сон. Ему снилось, что за ним гонится огромный зверь с головой курицы, ногами слона и туловищем акулы. Охваченный ужасом, он старается спастись, убежать от него, но не может сдвинуться с места, как будто его парализовало. Зверь сбоку подкрадывается к нему, и тогда он видит, что у него лицо дона Хоакина. Зверь кричит: «Навес, навес!..» — и изо рта у него вырываются языки пламени.
— Такое бывает, когда съешь перед сном много сладкого, — с видом знатока объяснил Кике, когда Пепито рассказал ему о своём странном сне. — Я как съем перед сном полкило конфет или ещё чего-нибудь, так мне тоже всю ночь кошмары снятся.