Мысли и афоризмы. Сборник текстов - страница 15
– Ну, видишь, как совпало, – промурлыкало в ответ. – Мисюсь, а Мисюсь?
Мужчина в костюме насторожился. Такие подходцы обычно означали только то, что его хотят развести на деньги. Запросы Татуси, в принципе, были в пределах разумного. Но вот уже два месяца, как разговоры о деньгах с её стороны владельца джипа раздражали.
– Чего размисюськалась?
– Слушай, я тут на выходные хочу прокатиться. На Сейшелы, а?
– Прямо вот в это вот время, да? – раздражение едкой волной омыло сознание водителя. – Пока кризис? И с долларом непонятка?
– Ой, да ладно! Мисюсенька! Ведь тебе это семечки, а, баловник сладкий?
«В конце концов, да, пожалуй», – подумал человек за рулём, оттаивая и успокаиваясь. Ничего плохого. Поедет барышня на Сейшелы. А он сам хоть отдохнёт на выходные. В кои-то веки.
– Ну хорошо, – сказал водитель вслух.
– Я знала, что ты не будешь против! Мисюсенька, я тебя люблю!
«Переигрывает», – подумал человек за рулём. Хотя какой искренности он хотел в свои пятьдесят с гаком?
– А можно я ещё Катьку возьму с Танюхой?
– Это с какого перепугу?
– Катьку ты знаешь. Помнишь, на дефиле тебе её показывала? А Танюху… я не помню, знаешь ты или нет.
– А ты не офигела? – спросил Мисюсь.
– Ну сладенький. Тебе же это раз плюнуть…
– Твоих поб..душек на Сейшелы возить – это не раз плюнуть!
– Ну сам с нами отправляйся. Что в Москве дурацкой на выходные делать?
Человек за рулём хотел было возмутиться, но вдруг вспомнил Катьку. Это была блондинка. Вполне себе ничего, хоть и со стервозным носом. Да и на Танюху можно посмотреть. Можно попробовать и вчетвером. Если втроём – это менаж-а-труа, пройденный неоднократно этап, то с тремя бабами одновременно – как это будет называться?
Интерес к возможной поездке повысился. Напряглась ткань на брюках от «эрмененгильдозегна».
– Ну ладно, – сказал Мисюсь. – Я подумаю. Дома поговорим. Ты ведь дома?
– Дома, сладкий. Тебя дожидаюсь.
– Давай вот что. Скажи там, чтобы баньку протопили. Я скоро приеду. Ага?
– Ага.
– Ну всё.
Человек за рулём нажал «отбой».
И в это же мгновение на капот упали два предмета.
Подарки Силы
Человек за рулём, откликавшийся на имя Мисюсь, был суеверен. За свою жизнь он прочёл не так чтобы много книг. Значительную часть составляло собрание сочинений Карлоса Кастанеды.
Мисюсь помнил, что такое «подарки Силы», и слабо верил в случайности. Не могут просто так падать с неба предметы. Да ещё по парам. Человек в пиджаке заглушил двигатель и вышел из салона.
Первым из подарков был букет пластмассовых цветов, который слабо пел голосом певца Александра Барыкина:
…И подарю букет
Той девушке, которую люблю.
«А что? – подумал Мисюсь. – Татке подарю. Приколется».
Там, где стебли пересекались, была пластмассовая кнопочка. Мисюсь нажал на неё. Барыкин замолчал.
А вот второй из подарков представлял собой беляш – из тех, что продают в дешёвых уличных ларьках для гастарбайтеров. Беляш уже остыл, местами его поверхность приобрела не самую приятную осклизлость.
Честно говоря, такую гадость противно было даже в руки брать. Хотя по форме гадость была похожа, кажется, на собаку.
Но прежде, чем Мисюсь успел выкинуть неприятное кулинарное изделие, оно заговорило.
– Мишаня! – отчётливо услышал человек в пиджаке. – Потапченко! Ты, что ли?
«А не перебрал ли я с сенсимильей? – подумал человек в костюме. – С каких пор беляши называют меня по имени?»
– Ну допустим…
Мисюсь умел разговаривать с барыгами, жуликами, ментами, чиновниками, политиками, риэлторами, инвесторами. Но опыта в общении с пирожками у него ещё не было.
– Мишаня! Е..ть ты раскабанел! – Беляш говорил немыслимое. В таком тоне с Михаилом Потапченко, видным российским бизнесменом и без пяти минут фигурантом списка «Форбс», не разговаривали уже давно.
– Ты… вы… эээ… ты кто? – Михаил путался в базаре, как юный лошпет перед уважаемыми пацанами.
– Ха-ха! Братан! Сколько лет, сколько зим! Это ж я, Сашка Беляш!
– Сашка? Но ты… тебя же…
– Так вернулся я!
На открытом воздухе было совсем не жарко. Тем не менее претендента на список «Форбс» прошибла испарина. С беляшом и пластмассовыми цветами в руках он вернулся в салон джипа, забыв даже тронуться вперёд, в наметившийся в пробке просвет.