Мысли широко - страница 9

Он хотел, чтобы меня считали бестолковой и не обращали на меня внимания. С этого времени и до конца служения остальные женщины избегали меня. Меня ранило их отношение, и я чувствовала себя одиноко, но ничего не сказала: в конце кон-цов, в приемных семьях со мной и похуже обращались. То ужасное происшествие открыло мне глаза. Я продолжала ходить в церковь, посещала вечеринки и делала то. о чем меня просил муж. но я чувствовала во всем этом фальшь, несмотря на то. что я даже не знала, как облечь свои переживания в сло-ва. Это была опасная игра. Моя жизнь с Робертом Карсоном начала трещать по швам. Я не задавала много вопросов и внимательно наблюдала за происходящим. Я знала о христианстве мало, но люди, с которыми мне приходилось иметь дело, не соответствовали даже тому немногому, что я знала. * Мне все еще хотелось стать матерью и домохозяйкой. До того, как мы поженились, я много работала, несмотря на свои 13 лет. Я всегда делала все возможное, чтобы помочь остальным членам нашей семьи. Когда мистер Карсон женился на мне, он пожелал, чтобы все было иначе. «Думай теперь о себе. — повторял он. — Я же обещал, что буду оберегать тебя и как следует о тебе заботиться, не так ли?» Он даже нанял горничную, чтобы она каждую неделю убирала наш дом. Когда я запротестовала, он ответил своей стандартной фразой: «Я же не могу позволить моей фарфоровой куколке уставать до изнеможения, не так ли?» Для него это была весомая причина. Для меня — смертная тоска. Друзей нет. заняться нечем. Когда мы поженились, муж представил меня сотням людей. Я знала их по именам, но никогда не чувствовала себя одной из них. Так же. как и в детстве, я не подходила, не соответствовала. Я часто думала о том. что. если бы у нас были дети, как в настоящей семье, я стала бы частью их жизни, принадлежала ззбы им. Муж и дети любили бы меня, и вместе нам было бы хо-рошо. И я не успокоилась, пока муж наконец не сдался. Куртис родился в 1949 году, а спустя два года появился Бен. Следующие девять лет оказались самыми счастливыми го-дами моей жизни. Если честно, это было единственное счаст-ливое время. Я любила моих мальчиков и чувствовала себя состоявшейся. Теперь у меня появилась цель — жить дальше. Последнее время я не была счастлива с мистером Карсоном. И дело не только в вечеринках и запоях. Что беспокоило меня больше всего, так это его расточительность. В его руки приходили большие деньги, но он избавлялся от них почти мгновенно. Например, муж часто наведывался в деловой центр Детройта. Если там в магазине он видел что-то, по его мнению, до-стойное меня, он это обязательно покупал, не глядя на цену. Однажды он купил ожерелье, которое стоило восемьсот долларов — немалые деньги по тем временам. Насколько я знаю, я была единственной в округе женщиной, которая имела нор-ковую шубу. Причем мне эта шуба практически была не нуж-на. Мне вообще не нужны эти причудливые вещи и ювелир-ные украшения. Дом, сыновья и муж — вот все, что мне нужно было для счастья, и если бы мистер Карсон изменился, жизнь была бы идеальной, повторяла я себе. После рождения Бена казалось, что муж начал остепенять-ся. Он любил мальчиков и играл с ними, как обычный отец. Кроме того, что муж был проповедником, он еще работал на одном из заводов «Кадиллак». Как же дети любили своего отца! В три года Бен начал меня спрашивать: «Папе уже пора прийти домой?» Мне постоянно приходилось отвечать: «Еще нет». Когда время приближалось к четырем, я говорила: «Теперь почти пора». Бен выбегал из дома, садился на крыльце и ждал. Обычно отец приезжал на автобусе и от остановки шел к дому по аллее. Как только Бен замечал его, он мчался к отцу с рас-кинутыми в стороны руками. Минуту спустя оба входили в дом, смеясь и радуясь тому, что они вместе. 34

К сожалению, перемены к лучшему не продлились долго. Когда Куртис пошел в школу, мистер Карсон начал себя ве-сти так, словно мальчики были помехой в его жизни. Он стал приходить домой очень поздно. Больше у него не находилось времени играть с детьми, он «очень уставал». На свет стали вылезать новые подробности о моем муже. Ему часто звонили, и я бы не обратила на это внимания, если бы он не начинал говорить шепотом, что делало его обман очевидным. Время от времени ко мне заходила поболтать сестра мужа. Она злилась на него. Изливая потоки слов, она прямо его не обвиняла, но давала понять, что знает, чем он занимается. Я не хотела ничего видеть, но вскоре мне пришлось посмотреть фактам в лицо: у него было много денег, потому что мистер Карсон занимался нелегальной продажей виски. Я не могу сказать наверняка, но, возможно, он занимался и наркотиками. Одно я знала точно: у него было гораздо больше денег, чем он мог в самом лучшем случае заработать проповедями и работой на заводе. Затем раскрылась большая тайна, которая перевернула мою жизнь: у мистера Карсона, оказывается, была еще одна жена и дети. Он женился задолго до того, как мы встретились, и так и не развелся. Мне было сложно поверить в это, но от правды никуда не денешься. Я потребовала от мужа объяснений. Несколько раз он все отрицал, но потом сознался. Когда же я стала спрашивать про вторую семью, он начал так лгать, что лучше было прекратить этот разговор. Что мне теперь делать? Две недели я задавала себе этот во-прос. У нас два прекрасных мальчика. Их благополучие пре-выше всего. Мне надо было найти самое лучшее решение из всех возможных. Куртису восемь, Бену шесть, и мальчикам нужен отец. Я решила, что ради них мне нельзя уходить от мужа, к тому же я понятия не имела, куда идти, что делать и как мне содержать себя и детей.