Мытарь - страница 7

Настя. От чего?

Мытарь. От болезни.

Настя. Какой?

Мытарь. Самодостаточности. Хочешь попробовать?

Настя садится на кровать, с вызовом снимает свитер, обнажая грудь. Мытарь смотрит.

Баюн в соседней комнате при свете свечи, обмакивает ручку в чернильницу и что-то пишет.

Мытарь спит на полу. Настя подходит, накрывает его одеялом. Идет в соседнюю комнату. Баюн спит в кресле у печки. Настя кидает в печку бумажку, подбрасывает в печку дрова. Баюн просыпается.

Баюн. Холодно.

Настя. А как же зимой?

Баюн. Топлю чаще и все. Я привык.

Настя. Он часто пьет?

Баюн. Раз в год, но очень много.

Настя. Он алкоголик?

Баюн. Нет. Просто пьет. Как жена…

Настя. Что жена?

Баюн. От него ушла жена.

Настя. Невероятно. Лучше нашла?

Баюн. Хм. Кто ее знает. Он был мой сосед. Гениальная голова и такой наив. Все гении наивны в чем-то.

Настя. А он в чем?

Баюн. Он сидел и чиркал свои алгоритмы, логарифмы и всякое такое… Его печатали во всем мире. Алгебра, математика… А она спала с каким-то чёртом. Ему говорили, не раз говорили, а он продолжал отказываться верить в это. Любовь, знаешь! А однажды застал…

Настя. Ну…

Баюн. Что, «ну»? Он слишком любил ее, что бы поверить в это. И продолжал, продолжал отказываться…

Настя. От чего?

Баюн. Думать!

Настя. О чем?

Баюн. Обо всем! Жалко все-таки. Такая голова была!

Настя. А дальше?

Баюн. Что дальше?

Настя. Дальше, что с ним стало?

Баюн. Все ахали охали, возили в клиники — бестолку. Я думал, вообще полетели у парня шарики. Ан нет. Года два как оправился. Бог даром наградил.

Настя. Каким даром?

Баюн. Кто его знает. Дар и все! Бог, он знаешь…

Мытарь и Настя уходят. Проходя мимо столба с колоколом, Мытарь останавливается и звонит.

Настя. А он что, экстрасенс?

Мытарь (отрицательно качая головой). Космический посланник!

Настя. А почему ты у него лечился?

Мытарь. Ну, я его единственная статья доходов.

Настя. Во как!

Мытарь. А ты как думала!

Обнявшись уходят. Баюн смотрит им в след.

Баюн. Господи! Забери то, что ты ему дал и верни то, что он потерял.

Фойе театра.

Максим, спускается по ступенькам, бежит навстречу Мытарю и Насте.

Максим. Ну, слава Богу!

Пожимает руку Мытарю. Быстро идут по фойе.

Мытарь. Я не один, это Настя.

Максим (Насте). Максим. (Мытарю.) Что-то случилось?

Мытарь. С чего ты взял?

Максим (покусывая ногти). Трезвый. (Нервно.) Через 10 минут начало, всего пол зала народу. Наруцкого нет, Гальперин в Лондоне — почти никого.

Мытарь. Что сдаешь?

Максим. Вечерний ноктюрн.

Мытарь и Настя останавливаются.

Мытарь (удивленно). Ты ж не хотел ее сдавать.

Максим (в отчаянии). О чем ты говоришь?! Завтра в восемь самолет, денег только на билеты хватило!

К ним подбегает девушка Максима Мария.

Мария. Здрасте.

Максим. Ну! Как!

Мария (радостно). Наруцкий приехал.

Максим и Мария (вместе). Йес!

Убегают.

Все четверо стоят на балконе, внизу в фойе неторопливое движение хорошо одетой публики. Звучит струнная музыка. В центре стоят и разговаривают двое мужчин — один старше (Наруцкий), второй по возрасту — его сын.

Мытарь. Его дитя?

Максим. Да. Наркотики и гомосексуализм. (Мария щипает его за плечо.) Мария не щипай меня — синяки остаются! (Девушка вздыхает.) (Мытарю.) Ну что, начнем?

Мытарь. Начнем.

Начинается аукцион.

Ведущий. Прошу тишины! Сегодня мы хотим предложить вам, э-э-э, работу Максима Владимировича Подземельного «Вечерний Ноктюрн». Полотно датировано прошлым годом. Стартовая цена — полторы тысячи долларов!

Среди хорошо и богато одетой публики Мытарь и Настя в обычной для них (но не очень свежей) одежде: Мытарь в свободном свитере и вязанной шапочке-менингитке, Настя в одежде, которую ей выдал Мытарь — старый свитер и брюки-комбинезон большёго размера. Рядом с Настей — рафинированная дама периодически нюхает надушенный платочек. Публика лениво рассматривает выставленную картину без всякой заинтересованности.

Одна из покупательниц. Две.

Мытарь улыбается.

Ведущий. Две тысячи! Две тысячи — раз! Две тысячи — два!

Наруцкий. Две с половиной!

Ведущий. Две с половиной! Две с половиной тысячи — раз! Две с половиной тысячи — два.

Мытарь (поднимает руку). Три с половиной.