На балу грёз - страница 27

— Разве? — Он провел рукой по волосам, которые успели отрасти с их последней встречи и теперь закрывали лоб и затылок.

— Без меня кто бы тебе напомнил? Отличный день для того, чтобы начать жизнь с чистого листа.

— То есть?

— То есть с сего дня моим величайшим соизволением объявляю кампанию по вызволению тебя из неверия. Твоя циничность сбивает тебя с пути истинного. Ты слишком циничен. Но это поправимо.

— Ошибаешься, — холодно отрезал Раф. — Не хватит ни недели, ни месяца, ни целого года.

— Уверен?

— Абсолютно.

— А я нет. — Эллу вдруг осенило: — Хочешь пари: прежде чем уехать, я сотворю чудо — верну тебе веру, доверие и, может быть — повторяю, может быть, — способность любить.

Раф неприязненно скривился. Глаза смурные.

— Ты проиграешь, amada.

— Но если выиграю…

Он пригвоздил ее взглядом.

— Скажу прямо: будь моя воля, тебя бы здесь уже и в помине не было. Уволь меня от твоей веры и чистых листов. Но обстоятельства складываются против твоего возвращения в Неваду. По крайней мере сейчас.

— Предсказание мешает?

— Мне не греет душу прослыть обидчиком La Estrella. — Губы Рафа скривились. — Пусть уж достославные жители города Милагро изгонят ее сами, когда выяснится, что их надули. По моим подсчетам, уйдет неделя. И какое совпадение — я тебе выделил столько же.

— Вы так щедры, сеньор.

— Чересчур.

— Что ж, как говорится, план работ готов. Начнем… — Элла напористо стала наступать на Рафа. — Помоги-ка исполнить первое чудо. Мне намекнули, что ты должен вновь взять на работу Мануэля.

Раф расхохотался — звонко, искренне и так заразительно.

— Тут, amada, нужно настоящее чудо. Я торжественно поклялся: не видать Мануэлю работы как своих ушей, пока сборщики не вернутся на кофейные поля. А они не вернутся, пока я не дам слова не продавать плантацию. А такого слова я не дам никогда.

И в подтверждение утром я встречаюсь с покупателями, чтобы окончательно обсудить условия сделки.

— Ты так и не сказал, почему продаешь. — Глаза Эллы потемнели от тревоги. — Раф… Проблемы с деньгами? Ты должен продать?

— Да, должен. Но с финансами все в порядке.

— Тогда?..

— Мотивы личные. И, как я сказал, это не твоего ума дело. — Раф прошел мимо Эллы и остановился в дверях. — Пойдем посмотрим, все ли чемоданы добрались до твоей комнаты. Хочешь, Челита распакует?

— Спасибо. Разложить одежду по полкам я и сама могу. — Элла поравнялась с ним в дверях. — Не знаю, что ты там думаешь обо мне, но я в состоянии о себе позаботиться.

— Превосходно. — Раф смерил ее взглядом. — К твоему сведению: все твои слова о вечной любви ко мне — всего лишь слова. Есть только одна причина, почему ты здесь, — желаешь спасти своих родителей от финансового краха. Все остальное — дымовая завеса.

— Нет. Если бы ты и вправду хотел отомстить, за пять лет у тебя было достаточно времени. Но ты так и не замахнулся. — Элла откровенно смеялась над ним. — Когда жаждут мести, не откладывают.

— Ты так думаешь?

— Я знаю.

— Считаешь, я несерьезно угрожаю твоим родителям? — полюбопытствовал он.

— Конечно, я…

Раф захватил ладонями щеки Эллы, большим пальцем запечатав ее губы.

— Слушай меня внимательно и запоминай. Ни ты и ни кто-либо другой никогда не отвратят меня от моей цели. Твои родители дадут письменное заверение? — Он обвел ее рот и отпустил.

— Пока не знаю. — Элла облизнула губы.

— Предупреждаю: их судьба в твоих руках.

— Нет, Раф. В твоих.

Промолчав, он вышел за дверь, подведя черту под их разговором. Кто победил, кто проиграл? — спрашивала себя Элла, когда вернулась в свою комнату. Она отстояла право остаться на la finca — и то на время, к тому же поставив под угрозу финансовое благополучие своих родителей. По-умному, отдать бы ему то, что он так хочет, и уехать. И поставить жирный крест на их отношениях? Ясно одно: их брак будет в силе до тех пор, пока она может ему что-то предложить.

Легкий стук в дверь прервал ее размышления.

— Элла? — Шейн заглянула в спальню, заплетая соломенные волосы на затылке. Ее огромные черные глаза смотрели удивленно. — Можно войти?

— Шейн! — Элла бросилась к молодой девушке и обняла. Шейн бурно ответила и сразу вырвалась. — Как давно мы не виделись!