На бильярде играют в одиночку - страница 2
Ярик поднял с пола джинсы и сунул покупателю в руки.
— Не надо, — отказывался тот, и Ярику это не понравилось.
— Бери! Тебе что, тоже объяснять надо? Сколько они с тебя хотели слупить?
— Сто восемьдесят.
— Давай сюда полторы сотни. И иди спокойно, не дергайся. Ты меня понял? Стой! Вместе выйдем, Леха, забери у клиентов остальной товар.
Пока Леха вытряхивал сумку «отличника» и очищал его карманы, Ярик счет возможным провести воспитательную беседу.
— Ну что, вонючки, теперь доехало? Предупреждаю; в следующий раз, если без спроса сюда сунетесь, ходить уже не будете. Унесут.
На площадке щелкнул замок, молодая женщина в халатике вышла из квартиры, увидела ворочающиеся на полу тела, пятна крови на ступенях, охнула и мгновенно скрылась.
Ярик довольно усмехнулся.
— Все. Рвем отсюда!
На улице они сразу же разошлись в разные стороны, будто и знакомы не были…
Видимо, телефон звонил очень долго, прежде чем вырвал Денисова из сладкого и душного утреннего сна. Разлепив глаза, он взглянул на часы — половина двенадцатого — и лишь после этого нехотя поднял трубку.
— Это ты? — спросила Лариса, как обычно не называя себя и не здороваясь.
Поэтому Денисов сразу ее узнал.
Со своей бывшей женой он не разговаривал года три. По сути, оба они испытали одинаковое облегчение, когда наконец разъехались. Кроме квартиры, делить им в жизни было нечего.
— Как живешь? — Поскольку эта фраза Ларисы должна была изображать некоторое внимание к Денисову, он сразу догадался, что его о чем-то станут просить.
— Нормально, — сказал Денисов. — Подойди минуту, я сейчас чайник выключу.
Он заскочил в ванную комнату и прополоскал рот, избавляясь от отвратительного металлического привкуса. Не стоило так много курить накануне.
— Я тебя слушаю, — сказал он спустя минуту.
— Нам надо поговорить, — объявила Лариса.
— Конечно, — немедленно согласился Денисов, хотя требовательность ее интонации его обеспокоила. — А о чем?
— Речь пойдет о твоем сыне.
— Что-нибудь случилось?
— Объясню при встрече. Кстати, я недалеко от тебя. Минут через пятнадцать буду на бульваре.
— Ты зайдешь?
— Это лишнее, — усмехнулась Лариса, давая понять, что любой коварный замысел Денисова она видит на десять шагов вперед.
— Хорошо, — с облегчением сказал Денисов. — На лавочке, напротив трамвайной остановки.
Денисов не был хорошим отцом и сознавал это, надо сказать, без особых угрызений совести. Но и плохим он тоже в общем не был. Правда, встречались они с сыном редко, однако Денисов оправдывал себя тем, что Лариса от их встреч была не в восторге, что могло отрицательно сказываться на самочувствии сына. Зато деньги он переводил вполне регулярно и звонил Пашке, как ему представлялось, частенько…
Позавтракать он, конечно, не успевал. И побриться — тоже. Так и пошел на бульвар в истертых домашних джинсах и стоптанных кроссовках, чем доставил Ларисе повод для очередного маленького торжества. На его невзрачном фоне Лариса в облегающем шелковом темно-вишневом платье, с идеальной, отлакированной прической смотрелась исключительно выигрышно. Каждому взглянувшему на эту пару сразу становилось ясно, кто есть кто.
— Ты прекрасно выглядишь, — честно сказал Денисов, а Лариса сделала вид, что ей это безразлично.
— Кажется, ты давно не видел Павла? — спросила она.
— Пожалуй, — смущенно подтвердил Денисов. — Но по телефону мы с ним на прошлой неделе…
— Он, кстати, уже девятый класс заканчивает.
— Я знаю, — нетвердо сказал Денисов, а сам подумал: надо же, уже девятый!
— У нас возникли некоторые проблемы, — Лариса достала из сумочки длинную сигарету. — У тебя нет спичек?
Денисов похлопал себя по карманам, протянул коробок. Спохватившись, зажег спичку.
— Надеюсь, ничего серьезного?
— Это… — Лариса длинно выдохнула дым, — связано с некоторыми переменами в моей личной жизни.
— Я слышал, ты собираешься замуж, — сказал Денисов.
Ничего такого он не слышал — не от кого, просто решил ей немного помочь.
— Это тебя удивляет?
— Отчего же? Нет! — искренне сказал Денисов и не угадал.
Лариса ждала от него эмоций. Огорчения, например. Однако досады она внешне не показала, просто сделалась несколько суше.