На большом пути - страница 7

стр.

- Пошли поглядим, - сказал Ворошилов. - Фомин и Леснов - с нами.

Вашибузенко повел их в дальний конец станции, за водокачку. Там действительно стояли вагоны с людьми и лошадьми. Один вагон больше чем наполовину завален был ящиками, тюками, узлами.

- Что за груз? - нахмурился Климент Ефремович.

- Патроны трофейные. Ящики с консервами. Разное обмундирование.

- Откуда?

- Да вы не сумлевайтесь, у нас насчет этого строго, - в голосе Башибузенко звучала обида. - Только военная добыча. Обоз захватили. Обувка и форма казачья. Ребята приоделись, остальное своим везем.

- Шинели есть?

- Десяток. Англицкие.

- Утеплил бы Леснова. Пальтишко-то на рыбьем меху... Он ведь тебя неплохо согрел, - пошутил Ворошилов.

- Да уж куда лучше! - белозубо засмеялся Башибузенко, оглянувшись на бойца. - Пущай останется, одежку подберем, потолкуем.

- Ну что ж, побеседуйте, - разрешил Ворошилов. И распорядился: - Прицепить вагоны. Вместе поедем.

5

Посреди теплушки возле железной печки сдвинуты несколько ящиков, накрытых попоной. На этом «столе» - большие ломти накромсанного черствого хлеба. Вскрыты ножом консервные банки с яркими иностранными этикетками.

- Бобы с мясом намешаны, - сказал Башибузенко. - Другой жратвы нет, а этого добра много. Деникину слали - нам досталось, весь полк кормится.

- Обрыдло, - сплюнул кто-то из кавалеристов, рассевшихся на соломе вокруг ящиков. - Картохи бы горячей да сала шмат...

- Откуда здесь? Белые прошли, потом беженцы...

- Навроде саранчи эти беженцы, - презрительно произнес Сичкарь. - Все подчистую изгладывают.

- Ну, бобы - это еще не так плохо, - улыбнулся Леснов, умостившийся вместе с Фоминым и Башибузенко на почетном месте около «буржуйки». Бобы с мясом просто клад по нынешним временам. В Москве и в Питере четверть фунта хлеба на едока выдают и без всякого приварка.

- Шибко большой голод? - спросил калмык.

- Очень трудно, товарищи. Вы на нас с Фоминым гляньте: неделю в Воронеже отъедались, а кости торчат.

- Не дюже подорвала тебя голодовка, силенку но растерял, - уважительно произнес Башибузенко, все еще не оправившийся после пережитого потрясения. - Я в станице на кулачках среди первых шел, а ты меня в один секунд с копыт опрокинул.

- Не силой - только ловкостью! Рука у меня натренированная.

- Это заметно. Где обучился-то?

- Понимаешь, когда в реальном училище занимался, в книжке одной прочитал, как со здоровяками справляться. Я-то щуплый, и физия, видите, в конопушках, неавторитетная... Доставалось первое время. И дразнили, и «смазь» делали, и на тычки не скупились. Тогда и начал левую руку тренировать. По утрам гирю выжимал, вечером тоже. А главное, все время ребром ладони по твердому колотил. Где остановлюсь, где прислонюсь, там и постукиваю. Даже на ходу приспособился - по палке.

- Во терпение у человека! - крутнул бритой головой

Сичкарь. - Нарвался ты, Микола!

- Ладно, хватит об этом... А вы, слышь, с Ворошиловым и Щаденкой к нам едете? На пополнению, что ли?

- Вроде того.

- На кавалеристов вы не дюже смахиваете.

- Нас на политическую работу направили.

- Партийные, что ли? Оба?

- И мы, и все, товарищи наши.

- Ну да? - недоверчиво глянул Башибузенко. - Цельный вагон?

- Говорю - все! - подтвердил Фомин.

- Слышь, хлопцы, чего гутарят! Сразу столько партийных! И все к нам! Мы их поштучно от случая к случаю видели, а тут гуртом!

Башибузенко задумчиво поскреб подбородок, спросил:

- Это самое... Вы из каких будете, коммунисты или большевики?

- Никакой разницы нет.

- Ты брось, - погрозил пальцем Башибузенко. - Нас не закрутишь, разница нам известна.

- Зачем мне тебя закручивать? - удивился Леспов. - Большевики - это, по-твоему, кто?

- У большевиков программа наша, рабочая и крестьянская. Весь народ равный - это первое. Земля трудовым казакам и крестьянам - это тебе второе. Вот я отвоююсь, возьму свой пай, хату поставлю.

- Жинку заведешь, - ухмыльнулся Сичкарь.

- И заведу.

- Тебе одной мало.

- Будя шутковать-то. И женюсь, и детишков настрогаю. Стану сам себе свободный хозяин на свободной земле. А вот этот товарищ Фомин, к примеру, рабочий. Верно?

- Предположим.

- Вот ты иди к себе на завод, давай нам железу, плуги, серники, сукно и всякие прочие тряпки для баб.