На фарватерах Севастополя - страница 29

— Везет тебе! — говорили друзья Чеслеру, поздравляя его.

Но дело было, видимо, не только в везении. Храброму и умелому всегда поможет и случай. А командир звена Глухов, анализируя этот ночной бой, сказал:

— Тот, кто сумеет вырвать у врага инициативу, всегда выйдет победителем, даже не имея преимущества в силе!

Чеслер заметил, как, слушая его, снисходительно улыбались в недавно отпущенные усы некоторые командиры катеров, этакие «морские волки», имевшие по двадцати с небольшим лет от роду: уж они–то знают, как охранять транспорты в конвое.

Закрывая совещание, контр–адмирал Фадеев напомнил командирам, что противника бьют не только числом, но и уменьем. А этого уменья многим командирам пока еще не хватает.

— Делитесь опытом. Изучайте тактические приемы противника, и вы будете во много раз сильнее! — заключил контр–адмирал.

На рассвете следующего дня начальник штаба Морозов приказал мне вызвать в штаб лейтенанта Москалюка.

Москалюк был среднего роста молодой офицер с шапкой курчавых волос, с быстрыми, энергичными движениями, со смелой речью, повадками комсомольского вожака и мягким украинским выговором.

До поступления на флот он окончил техникум и работал в Одессе в редакции комсомольской газеты «Молодая гвардия». На флоте, куда он попал по желанию, поступил в Военно–морское артиллерийское училище имени ЛКСМУ. Учился Москалюк хорошо и в 1940 году одним из первых, блестяще окончив училище, был назначен командиром катера–охотника. В том же году принят в Коммунистическую партию. В боях он действовал умело и решительно и не имел потерь.

Протирая стекла очков и не поднимая от карты уставших глаз, Морозов сказал Москалюку:

— Пойдите в этот квадрат, — он показал на карту, — встретите нашу подлодку. Она идет в надводном положении. Была под бомбежкой, имеет повреждения, не может погружаться. Вам приказано конвоировать ее в базу. — И добавил: — Смотрите будьте аккуратнее с авиацией!

Когда Москалюк на своем охотнике выходил из бухты, ночь еще лежала на береговых утесах, и черная вода беспокойно толкалась у борта катера. Было не по–летнему свежо и тревожно, как перед штормом. Невидимый в ночи город, раскинувшийся на холмах у бухты, казался уснувшим.

Но так только казалось. Множество людей не спало и находилось в готовности у зенитных пушек, на батареях, на боевых кораблях.

Но вот небо на востоке начало медленно отделяться от островерхих гор, утренний туман Стал, тяжелея, оседать к воде. Берега родной земли, порозовевшие, уходили назад.

По мере того как разрастался день, исчезали пухлые облака, уплывая за горизонт, как белопарусные яхты. Москалюк чувствовал: день будет безоблачный, жаркий и трудный.

Деловито и ровно гудели моторы, плескалась, не уставая, у бортов зеленая волна; обгоняя корабль, играли, кувыркаясь, дельфины. Порой казалось, что нет никакой войны и грохота бомб и долго можно идти по тихому морю, все дальше и дальше, до горизонта.

В назначенном месте состоялась встреча с подводной лодкой. Барражировавшие над ней «яки» ушли на свой аэродром. Москалюк подошел к борту лодки, боцман выбросил кранцы, и командир «Малютки» в черной пилотке, с черной небольшой бородой на моложавом лице негромко сказал, перегнувшись через поручни:

— Ремонтируем на ходу, но не знаю, справимся ли сами!

Легли курсом в базу — впереди морской охотник, за ним в кильватере «Малютка». В тишине отчетливо раздавался стук дизелей подводной лодки. Небо по–прежнему было пустынно: ни птиц, напуганных войной, ни самолетов. Яростное солнце уже высоко забралось на чистое небо, а голубое море было спокойно.

Подошел «адмиральский час», но обычного сигнала «команде обедать» не последовало.

Командир стал еще более немногословным и сосредоточенным. С утра он не сходил с мостика, хотя помощник его уже не раз поднимался и просил разрешения заступить на вахту. Дежурные расчеты стояли у пушек. У сигнальщика щемило глаза от ослепительного солнечного света. Он еще раз (который за вахту!) взглянул в сторону солнца и увидел, что оттуда, словно из самого расплавленного диска, быстро вырастая, падают черные капли на корму охотника и на идущую в кильватере подводную лодку.