На грани тьмы - страница 15

На верхнем этаже президентского дворца расположены апартаменты с окнами, выходящими во внутренний, хорошо охраняемый парк. У ведущей на крышу лестницы, где постоянно в полной готовности держат вертолет, стоят телохранители. Рядом в комнате ожидания их начальник, пилот и дежурный врач убивают время за картами.

Секретарь — молодой человек с нервным лицом, в очках от Диора, в безукоризненном костюме — осторожно приоткрывает большую резную дверь.

— Господин президент! Военный министр господин Фальконер сейчас явится.

— Прекрасно. Немедленно вызовите Стейдела и Фрогне.

— Сию минуту, господин президент!

Президенту Ореллону за шестьдесят. Заметно лысеет, постоянно носит очки, исключая те случаи, когда выступает на митингах профсоюзов или позирует фоторепортерам для плакатов в дни избирательной кампании. Он розовощек, склонен к полноте, даже пальцы у него жирные. Четвертый год он пребывает на этом посту.

Отодвинув лежащие перед ним бумаги, Ореллон нехотя встает, когда отворяется дверь.

— А, Фальконер… Входите, входите! В какое грязное дело вы снова влипли?

Фальконеру сразу ясно, что разговор будет не из приятных. Он к этому подготовился, принес с собой кое-какие документы. Министр в штатском, хотя имеет чин генерала. Он моложав, на загорелом лице, несмотря на седьмой десяток, почти нет морщин, из-за чего президент ему завидует. Об этом министру доложили верные люди.

— Мы в этом деле неповинны, — быстро говорит Фальконер.

— Как бы не так, генерал, как бы не так! По-вашему, охрана института была достаточной? Мне доложили, что человек, занимающий там ключевую позицию, — директор, профессор, как его?.. — разъезжает по городу с одним-единственным телохранителем! А ваши люди не способны защитить столь важный объект!

— Господин президент, — Фальконер явно сдерживается, стараясь оставаться вежливым и предупредительным, — охрана института малочисленна потому, что мы хотели избежать шума, не вызывать толков. В свое время под вашим руководством было вынесено памятное решение…

— Под моим руководством, да. — Президент проглотил слюну. — Но не забывайте, я уступил вашим пожеланиям. Вы и члены генерального штаба постоянно допекали меня шпионскими донесениями, в которых сообщалось, что наши враги занимаются исследованиями подобного рода. Я и сейчас не убежден, что это правда!

К счастью для генерала, дверь в эту минуту распахнулась. Секретарь без доклада пропустил двух мужчин.

— Это мои специалисты, — бросил президент Фальконеру, ответившему улыбкой, которая застыла на его лице легко снимаемой маской. — Советник по делам здравоохранения Стейдел, — представил он пятидесятилетнего блондина с быстрыми, нервными движениями. — И Фрогне. Советник по избирательной кампании.

Лысеющий краснолицый крепыш неловко согнул в поклоне толстую бычью шею.

Фальконер знал обоих понаслышке, в особенности Фрогне. В партии президента он занимал какой-то незначительный пост. Типичный серый кардинал! Настоящую работу он вел здесь, в президентском дворце. Сейчас, когда приближались выборы, Фрогне был особенно необходим президенту.

Тот, несомненно, тоже подумал об этом:

— Приближаются выборы, и надо же, какая фатальная случайность! Что будет, если разразится скандал?

— А случайность ли это? — быстро спросил Стейдел.

Фрогне его понял.

— Если правда, что там велись бактериологические исследования, об этом могли узнать многие. Такие вещи хранятся в секрете лишь до поры до времени. Даже военные тайны. В институте работают по меньшей мере тридцать человек, знающих, какая идет игра. Исследователи, лаборанты и прочие. У большинства есть жены, мужья, Дети, любовницы и другие доверенные лица. В конце концов просто удивительно, что слухи об этом не просочились гораздо раньше, — сказал Фрогне.

— Если пресса начнет копать, какие опыты там ведутся, — произнес генерал, — все станут обвинять нас в том, что мы нарушили международное соглашение.

— И будут правы, — раздраженно щелкнул пальцами президент. — А если они поднимут этот вопрос, сколько всяких дел всплывет!

— Через три недели выборы, — прозвучал низкий, как набат, голос Фрогне. — И я подозреваю, что за этим делом стоит либо Наварино, либо Грондейл.