На гвардейской «Щ-309» - страница 10

Ледокол привел группу кораблей к устью Невы, уже скованной льдом. Оставшийся путь до места стоянки «Щ-309» прошла в битом льду самостоятельно. Ранним утром 12 декабря 1941 года она ошвартовалась у борта плавбазы «Полярная Звезда».

Как родных, встретили на плавбазе экипаж лодки. Его ожидали чистые и уютные кубрики, трогательно украшенные хвойными ветками, которые были дороже роскошных букетов. Все располагало к отдыху после трудного похода.

В результате отхода наших войск на сухопутных фронтах корабли, в том числе и подводные лодки, были вынуждены покинуть такие важные и оборудованные военно-морские базы, как Либава, Рига, Таллин и обосноваться в блокированном Ленинграде.

В городе не хватало продовольствия и топлива, был остановлен транспорт, не работал водопровод. Почти все судоремонтные заводы были эвакуированы вместе с рабочими и инженерно-техническим персоналом, поэтому очередной плановый ремонт и осмотр «Щ-309» предстояло произвести ее личному составу. Для технической консультации по ремонтным работам была привлечена небольшая группа рабочих и инженеров, но по состоянию здоровья эти люди уже не могли работать. Экипаж лодки окружил вниманием и заботой специалистов-судостроителей. Сами систематически недоедавшие, моряки делились с ними своим скудным пайком, стремясь сохранить ценнейшие кадры рабочих и инженеров.

20 февраля 1942 года на лодку пришло письмо от К. Ф. Терлецкого — одного из первых советских инженеров — специалистов подводного судостроения. Широко технически эрудированный, обладавший огромным производственным опытом, Константин Филиппович умел глубоко вникать во все нужды подводников. Терлецкий писал:

„Дорогие товарищи!

То, что я сейчас пишу вам, и то, что я дожил до сегодняшнего дня, — в значительной степени обязан вашей поддержке мне. Вы мне оказали большую помощь в один из критических моментов моей жизни, за что вам очень благодарен. Вас заботит вопрос о гребных винтах? Я для вашего корабля уже приготовил пару совершенно новых гребных винтов.

Поздравляю вас с наступающей годовщиной Красной Армии и Военно-Морского Флота и выражаю твердую надежду, что в 1942 году буду иметь возможность крепко пожать ваши руки и поздравить всех Вас с победным походом».

Несмотря на недоедание, бомбежки и артиллерийские обстрелы, матросы и офицеры готовили лодку к предстоящим походам, добиваясь самого высокого качества ремонта. Каждый подводник знал, что малейший недосмотр, незначительная оплошность при ремонте могут привести к невыполнению боевого задания и даже к гибели корабля.

Экипаж «Щ-309» еще в мирное время накопил опыт самостоятельного ремонта, но в условиях блокированного Ленинграда этого опыта было недостаточно. Требовалась большая изобретательность, чтобы достать или изготовить необходимые для ремонта запасные части и материалы. В этом отношении большое мастерство проявил личный состав электромеханической боевой части, возглавляемый теперь уже инженер-капитан-лейтенантом Аверьяновым.

В январе 1942 года старший политрук Заикин получил назначение в другую воинскую часть, и на лодку прибыл новый военный комиссар старший политрук Самуил Зиновьевич Кацнельсон. С первых же его шагов личный состав распознал в старшем политруке знающего подводника, умелого политработника и чуткого товарища.

Все работы на корабле повседневно находились в поле зрения партийной и комсомольской организаций. Коммунисты и комсомольцы взяли на себя обязательства по досрочному окончанию ремонта. Командиры боевых частей и старшины групп ежедневно подводили итоги сделанному. Группы обменивались опытом. Достижения передовиков становились известными всему экипажу — за этим внимательно следил секретарь партийной организации «Щ-309» Блажугин. Ценные рационализаторские предложения значительно ускоряли ремонт и улучшали его качество.

Хорошо организованная партийно-политическая работа обеспечила четкое выполнение заданий матросами и старшинами, способствовала повышению производительности труда, досрочному окончанию ремонтных работ. Экипаж лодки систематически выполнял план работ на 150–200 %, а группа мичмана Павленко — на 240 %.