На игле - страница 24

На слове «избавиться» уполномоченный улыбнулся снова.

— Сегодня мы избиваем торговца наркотиками, — заметил помощник окружного прокурора, — а завтра будем бить в живот шофера, который ведет машину в нетрезвом состоянии.

— А почему бы и нет, тем более если он насмерть сбил человека? — сказал Могильщик охрипшим, срывающимся голосом.

— Вы забываете, что вы не солдаты, а полицейские, — напомнил Могильщику помощник окружного прокурора. — Ваше дело — следить за порядком, а наказывать нарушителей будет суд.

— Порядок — но какой ценой? — вставил Гробовщик, а Могильщик глухо добавил:

— Вы что ж полагаете, что если дать преступникам волю, то в городе наступит порядок?

Помощник окружного прокурора покраснел.

— Я не о том, — резко сказал он. — Вы убили человека по подозрению в мелком правонарушении и к тому же не в целях самообороны.

Наступило гнетущее молчание.

— По-вашему, значит, торговля наркотиками — мелкое правонарушение? — спросил Могильщик, слезая с подоконника.

При звуке его низкого, хриплого голоса все находившиеся в комнате повернулись в его сторону. От гнева вены на шее у него вздулись, на висках пульсировали жилы.

— Каких только преступлений не совершают наркоманы: кражи, насилия, убийства… Сколько загубленных жизней… Сколько отличных парней сломались на этой привычке… Всего три недели на игле — и жизнь, считай, кончена… Господи, этот проклятый наркотик убил больше людей, чем Гитлер. А вы еще говорите «мелкое правонарушение». — Голос Могильщика звучал так глухо, будто он говорил сквозь вату.

Лицо помощника окружного прокурора покраснело снова.

— Джейк был всего-навсего мелким разносчиком.

— «Мелким разносчиком»?! — взревел Могильщик. — А кто еще, интересно, торгует этой отравой? Через мелкого разносчика все дела и делаются. Он-то, мерзавец, людей и губит. Собственными руками. Это он заглядывает людям в глаза и вкладывает им в руку яд. Это из-за него люди хиреют, превращаются в собственную тень. Из-за таких, какой, мальчишки становятся ворами и убийцами, а молоденькие девчонки идут на панель. Ведь наркотики денег стоят, и немалых! Тут не захочешь — убийцей станешь!

— Смотрите, что получается, — сказал Гробовщик, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. — Все мы знаем, как орудуют акулы наркобизнеса. Наркотик — в основном героин — они покупают за границей, его вывозят из Франции, из Марселя, по цене пять тысяч долларов за килограмм. Воспрепятствовать вывозу наркотика французы, как видно, не в состоянии. Героин доставляется в Нью-Йорк, где оптовики выкладывают за него уже не пять, а пятнадцать, даже двадцать тысяч долларов. Американские федеральные власти тоже не способны этому противодействовать. После этого торговцы разбавляют героин лактозой или хинином, и из восьмидесятипроцентного он делается в лучшем случае двухпроцентным, а его продажная стоимость соответственно возрастает до полумиллиона долларов за один килограмм. Все это, впрочем, вы и без меня знаете. Спрашивается, как мы, Могильщик и я, можем этому помешать? Только одним способом: обезвреживать торговцев наркотиками на нашем участке в Гарлеме. Без травм, само собой, не обходится…

— …и без убийств, — добавил помощник окружного прокурора.

— В данном случае убийство — случайность, — попытался оправдаться Гробовщик. — Кстати, еще неизвестно, отчего Джейк умер. В этой суматохе его могли и затоптать.

Уполномоченный взглянул на него:

— Что за суматоха?

— Пожарные пытались поймать поджигателя, но он скрылся.

— А, знаю… — Уполномоченный скользнул глазами с лейтенанта Андерсона на краснолицых пожарных.

— Мы этих детективов накажем, — заявил помощник окружного прокурора. — Полиция в Гарлеме бесчинствует — к нам поступает много жалоб.

Уполномоченный сложил пальцы пирамидой и откинулся на стуле.

— Дайте нам время провести более тщательное расследование, — сказал он.

— Какое вам еще нужно расследование? — недовольным голосом проговорил помощник окружного прокурора. — Они же сами признались, что били Джейка.

Уполномоченный помолчал, а потом сказал:

— Вплоть до дальнейших распоряжений Джонс и Джонсон из полиции увольняются. Капитан Брайс, — добавил он, повернувшись к капитану, — отберите у них полицейские жетоны и вычеркните их имена из списков.