На краю бездны - страница 14

– Культура бонсай требует смирения, терпения и упорства, – снова заговорил Мин. – Вы обладаете этими качествами, Мойра?

Услышав свое имя из уст знаменитого Мина Цзяньфена, она вздрогнула. «Внимание, – предупредил ее внутренний голос, – будь на высоте. Вот сейчас, с этого момента».

– А разве без этого вы меня взяли бы? – Мойра опустила глаза. – Надеюсь, что буду достойна вашего доверия.

В ответ он коротко кивнул. Ей подумалось, что великий Мин Цзяньфен не обладает привлекательной внешностью. Костюм цвета морской волны, темный галстук, плоское морщинистое лицо, густые волосы, начавшие уже редеть на макушке. Ничего особенного. Разве что взгляд… Пристальный и настолько интенсивный, что, казалось, с экрана из-под плотных, как у игуаны-носорога, век брызжут черные искры и разлетаются по всей комнате. И еще голос, идущий с экранных громкоговорителей… Глубокий, уверенный, ласкающий… Он проникал в сознание, как голос гипнотизера.

– Вы ведь приехали сегодня утром?

– Да.

– И каковы первые впечатления?

– Ну… Гонконг – город завораживающий. И вид из моего номера поистине невероятный. Большое спасибо за планшет и телефон.

Интересно, Мин всех своих служащих принимает таким образом или сотрудники Отдела искусственного интеллекта считаются особой кастой, этакими брахманами предприятия, и их надо особенно холить и лелеять?

– Нам очень важно, чтобы вы работали в наилучших условиях. Но вы не будете жить в отеле. Мы сотрудничаем с агентством недвижимости, которое предложит вам выбор. Жилье в Гонконге очень дорогое, но фирма оплачивает более пятидесяти процентов, а потому нашим сотрудникам оно обходится дешевле. А какие фильмы вы смотрели в самолете?

– Э-э… «Чунгкингский экспресс», – ответила Мойра, сбитая с толку неожиданным вопросом.

– «Чунгкингский экспресс». Вы досмотрели его до конца?

Она помедлила.

– Нет.

Мин опять улыбнулся.

– А вы помните, что вы ели?

– Крабов и налима в тесте.

– А какой гарнир подали к крабам?

– М-м… ананас… соус из цитрусовых… красный лук в маринаде…

– А к налиму?

– Морковь… рис с ароматом жасмина… китайскую капусту пак-чой…

– Все точно, – похвалил Мин. – Вы пили алкоголь?

Это еще что такое? Очередной идиотский психологический тест? И зачем он нужен? Ну, выпила немного алкоголя… В бизнес-классе. За ваш счет, между прочим.

– Бокал шампанского в качестве аперитива и два бокала вина. Красного…

Он все так же внимательно, с приветливой улыбкой разглядывал ее.

– А что вы думаете о бизнес-классе «Катайских авиалиний»?

Он что, работает в службе опроса клиентов?

– Я впервые летела бизнес-классом, мне не с чем сравнивать. Но я нашла полет весьма комфортабельным.

Он поморщился.

– Перестаньте отвечать стандартными фразами. Опишите свои чувства.

Мойра надеялась, что он не заметит, как вспыхнули ее щеки.

– Ну… Скажем так… Учитывая, что вы оплатили перелет… Я не уверена, что комфорт соответствовал тарифу.

Мин громко расхохотался. Казалось, громкоговорители взорвались от его звонкого, непосредственного смеха.

– А есть у вас какие-нибудь желания? – вдруг спросил он.

Вопрос выстрелил, как ядро из пушки. Неожиданный. Выбивающий из колеи. Мойра примерно предвидела, о чем он будет ее спрашивать, но такого вопроса не ожидала. Как, впрочем, и многих остальных.

– Желания?

– А разве жизнь не сводится к желаниям и к выработке стратегий, чтобы их удовлетворить? Или, наоборот, заставить их заткнуться?

– Несомненно.

– Итак, каковы же ваши желания?

Она помедлила с ответом.

– Э-э… желание быть успешной в профессии… стать одной из лучших в работе… обзавестись здесь друзьями… обрести то место, где мне будет хорошо… и… и понять, что такое Центр…

– А еще? Еще есть желания?

– Не знаю…

– А вот я знаю, что есть, – настаивал Мин. – Разве у вас нет желания доказать матери, пусть ее уже и нет в живых, что она ошибалась на ваш счет?

Мойре показалось, что ее стеганули раскаленным добела железом.

– Что вы себе позволяете…

– Я наблюдал за вами во время четырехчасовой беседы с нашим психологом в Париже, которую вместо объяснений он просто прервал. Прошу меня простить, если поставил вас в нелегкое положение и невольно допустил бестактность. Я не хотел…