На круги своя - страница 9

— Принято, капитан, — отозвался ИР. Я надеялась, что издевка в его голосе мне только показалась — Карта особого положения запущена. Запись о возложении командования внесена.

Только когда Дальнир закончил, а информер на двери моей каюты сменил цвет с зеленого на красный, я позволила себе встретиться взглядом с Искандером.

Он был в бешенстве!

— Извини, но…

В ответ не услышала ни слова. Адмирал просто развернулся и вышел в коридор.

А я осталась, убеждая себя в том, о чем всегда знала.

Я не политик — офицер. Вернуть их всех живыми было моей обязанностью.

— Дарон Шураи, я прошу вас покинуть кают-компанию.

Я задержалась намеренно, давая возможность собраться всем, кто был приглашен. Учитывая, что моя троица тоже находилась в командном во время инцидента, была уверена и в их присутствии.

— Капитан Орлова! — резко бросил Искандер, поднимаясь с кресла, в котором сидел. — Вы забываетесь!

О бесстрастности скайлов не стоило даже вспоминать. Ярость — наличествовала, бесстрастность — нет.

А еще… он был не прав. Я не забывалась — говорила, полностью отдавая себе отчет в том, что делала.

Чужая галактика, полная непредсказуемость того, что нас могло ожидать. И Шураи, единственный, кто владел информацией и, единственный же, кому я не имела права доверять — Харитэ спихнула его на «Дальнир» не без умысла.

— Скорее, — спокойно ответила я, бросив быстрый взгляд на Тараса, тут же занявшего место за спиной тарса, — высказываю свое предположение о виновнике сбоя в системе интеллектуального управления кораблем. — Повернулась к дарону. — Надеюсь, вы не сочтете это оскорблением?

— Наташа…

Закончить Искандеру, вздумавшему вслед за мной озвучить вслух наши отношения, я не дала:

— Боюсь, господин адмирал, что недоразумением мои подозрения назвать нельзя. Или вам известно больше, чем мне?

— Звучит, как предложение последовать вместе с дароном, — вместо Искандера высказался Таласки. Передав Тимку Стасу, встал. — Я не сомневаюсь, что у тебя есть основания для подобных выводов, но не стоит ли попробовать выслушать и другую сторону?

Усмехнувшись, на мгновение опустила голову.

— Выслушать, говоришь? — подняла я на него взгляд. Продолжила уже жестко, обращаясь к тарсу: — Так как, дарон Шураи, вы готовы рассказать мне, зачем ашкеру Харитэ понадобилось избавиться от главы делегации, оставив на борту ардона лишь лицо, наиболее заинтересованное в контактах с домонами?

— А кто-то говорил, что совсем не политик, — протянул Костас, выискивая что-то в своем планшете. Если я правильно поняла выражение его физиономии, он терпеливо ждал того момента, когда мы сможем поговорить без посторонних.

— Не политик, — фыркнула я, давая понять троице гостей, что независимо от того, права я или нет, экипаж выступит на моей стороне. Хотя бы при посторонних. — Но не дура же!

Стас, успокаивающе, провел ладонью по спине звереныша, заметил вскользь:

— И слишком прямолинейна…

Балаган!

Сделав вид, что меня все это никоим образом не касалось, вновь обратилась к Шураи:

— Так что, дарон, вам есть, что сказать?

— Дарон Шураи, — Искандер выглядел уже более уравновешенным, но до моего спокойствия ему было очень далеко, — я прошу вас извинить моего офицера…

Закончить я ему не позволила:

— Тарас! Под арест. Всех троих. ИР — зафиксировать.

Воцарившаяся на мгновение тишина была настолько звонкой, вибрирующей от напряжения, что хотелось тряхнуть головой, избавляясь от этого гула. Увы, даже этой малости я позволить себе не могла. Противостояние — глаза в глаза, и Искандер первым отвел взгляд.

Они слишком часто использовали меня в своих играх, чтобы я не научилась выбирать: кому можно доверять, а кто был достоин этого лишь на словах.

— Я подчинюсь вашему приказу, госпожа капитан, — равнодушно произнес он, сделав шаг к двери, — но надеюсь, что вы в полной мере оцениваете все последствия собственных действий.

Если он рассчитывал на ответ — зря. Слишком многое хотела ему сказать, опасалась не сдержаться.

— Госпожа капитан, — Шураи, продолжавший до этого момента не только молчать, но и сидеть, поднялся только теперь. Словно его все происходящее нисколько не касалось, — это ваше право, но…