На крыльях пламени - страница 11
Так и здесь по прибытии первым делом ввалились на кухню — отметиться.
Но таких неприветливых поваров, как этот долговязый с бельмом на зеленом глазу, мы еще не встречали. Лицо его — не лицо, а тарелка студня — колыхнулось холодной усмешкой.
— Что, надеетесь на холяву? Не выйдет! Знаю я вас, пижонов командировочных. — На физиономии повара темнели следы ожога, покалеченный глаз пылал ненавистью ко всему белу свету. — Конечно, без денег явились. Вам их выдали, чтоб вы сами кормились или встали у нас на довольствие. А вы пропили их по дороге!
Он нас видел насквозь. Как, наверное, глянув на говяжий оковалок, передержанный во льду сверх положенного, безошибочно определял, что мясо — снаружи твердое, ледяное — у кости уже подпортилось.
Мы немного еще пошумели, хотя ясно было, что парень с бельмом скорее станет отличным снайпером, чем нашим кормильцем.
— Пошли, ребята, к начальнику, — решил я. — В конце концов, он здесь командует, а не этот пятнистый жираф.
Начальник заставы квартировал поблизости, в домике, отделенном от задов казармы живой изгородью из малиновых кустов. Продравшись сквозь них, мы несколько опешили, увидев перед собой фруктовые деревца, привязанные к аккуратным колышкам; на свежевскопанных грядках стройными шеренгами, будто воины на параде, стояли пучки зелени. Мы робко, гуськом потянулись к веранде.
— Вы к мужу? — удивленно воскликнула выбежавшая навстречу нам молодая женщина. На ней был изящный, в горошек, фартучек и не подходящие к нему туфли-лодочки. — Не здешние? В самом деле сегодня приехали? — Глаза ее восторженно округлились, — Какие же вы счастливчики! Ну рассказывайте, что нового в городе? А то в нашей глуши…
И, усадив на зеленые садовые скамейки, обрушила на нас град вопросов. Она знала в городе все эспрессо и увеселительные заведения. Мы и названий-то многих не слыхивали, но строили из себя завсегдатаев. Пока не засыпались на том, кто из ударников где барабанит по вечерам.
— Эх вы, шантрапа желторотая! — засмеялась она с издевкой. — Поди, на трамвае-то зайцем катаетесь!
Но не ушла и продолжала сидеть, игриво покачивая ногой и занимая нас болтовней; иногда она ни с того ни с сего заливалась смехом и заученным движением рук поправляла прическу, зная, что руки у нее красивые, а грудь при этом движении дразняще колышется.
Но вскоре, промчавшись по безукоризненно прополотому огороду, к нам подскочил старший лейтенант.
— Что такое? Почему здесь? — отрывисто закричал он. — Как посмели сюда ворваться?!
— Что ты, пупсик…
— Я не пупсик! Сколько раз тебе повторять?
— Мальчики ждали тебя.
— Солдаты! Не мальчики! И это сто раз тебе говорил. Шагом марш!
Он пригнал нас во двор казармы, где стоял наш джип.
— Становись! Кто старший? Докладывайте.
— Товарищ старший лейтенант, докладывает ефрейтор Магош…
— Я все знаю, — прижав кулаки к бедрам и вытянувшись во весь рост, прервал меня напыщенный лейтенантик; макушка его была вровень с моим носом. — Пока работаете на минном заграждении, будете подчиняться мне. Ясно? В пять подъем, физзарядка. Затем с разводящим отправляетесь на участок границы. В восемнадцать ноль-ноль возвращаетесь и докладываете, что сделано за день. О питании, как мне донесли, вы решили заботиться сами. Не возражаю! — с торжеством прогремел он. — Но место расположения без моего разрешения покидать запрещается. У нас порядок, прошу зарубить на носу! Эта грязная колымага — ваша? Помыть! — Он выхватил из кабины запыленного джипа ключ зажигания. — Машина вам не понадобится. Нечего без дела кататься. У меня все!
Вечером мои удрученные приятели растянулись на тюфяках и попытались заснуть. Мы были зверски голодные и усталые. Еще бы, ведь ящики со своим хозяйством мы тащили к границе на горбу. Мины ставили кое-как, лишь бы скорее закончить. Но как бы мы ни спешили, работы было не меньше чем на три дня.
Я курил в окутанном мраком дворе и с урчащим желудком смотрел на манящие звезды. Они были далеко. А с кухни, что была в двух шагах, кисло пахло остатками пищи, и я жадно принюхивался к этому запаху.
Потом разыскал политофицера заставы.
— Что вы хотите от повара! Он теперь сам не свой. Тут связисты у нас работали, линию исправляли, ну и спутались с его кралей в деревне. — Лейтенант Франтишек покачал головой. — Все они, бабы-то, одинаковы. Так и тянет их на новенькое. А этот дурень возьми да и опрокинь на себя кастрюлю с кипящим супом. У него, видите ли, нервы сдали!