На Лунных островах - страница 25

Сами того не подозревая, мы нашли способ укрощать злобных животных, способ не новый, но очень эффективный: мы стали их спаивать. Жадность галаго ко всевозможным алкогольным напиткам благоприятствовала такому методу, и еженощно значительная доза пива, выданная каждому из лемуров, обеспечивала нам спокойный и безмятежный сон. Чтобы утихомирить лемуров, находившихся на воле, мы обычно оставляли снаружи большой сосуд с тем же напитком. Таким образом мы гарантировали себе покой и с этой стороны.

Любовь галаго к алкогольным напиткам впервые была обнаружена не нами. Когда мы поделились этой новостью с Пакенхемом, он в свою очередь рассказал нам, что туземцы обычно ловят лемуров, ставя перебродивший сок кокосового ореха около деревьев, на которых живут эти твари. Когда под действием алкоголя они теряют способность лазить и бегать, поймать их бывает уже нетрудно.

Я должен добавить, что перед отъездом с Занзибара три галаго были отпущены на свободу. Пусть тот, кому суждено стать владельцем одного из них, воспользуется нашим опытом, тогда он убережет свои руки от зубов животного и обеспечит себе спокойный сон.

С Занзибаром в моей памяти связано одно весьма неприятное происшествие. Даже сейчас, почти через год после этого драматического события, я не могу вспоминать о нем спокойно. Если до этого случая я без всякого волнения погружался под воду, то перенесенный в тот день внезапный нервный шок породил во мне чувство недоверия к морю, на которое я до того времени смотрел так беззаботно.

В числе наших занзибарских знакомых входил важный правительственный чиновник мистер Эрик С., который много раз оказывал нам гостеприимство в своем доме. Он был страстным подводным охотником и однажды предложил организовать поездку вдоль восточного берега Занзибара. Он хотел посмотреть, как мы производим подводные фото- и киносъемки, и испробовать наши пружинные ружья.

Экскурсия была назначена на воскресенье, 16 августа. Фабрицио и я, представители «морской» части нашей экспедиции, сопровождали Эрика, а Карло и Станис вместе с несколькими сикхами намеревались посетить гроты, расположенные южнее, близ Макундуки. Из двух имевшихся у нас резиновых лодок одна к тому времени пришла в негодность, а другую взяли наши друзья спелеологи, желавшие поплавать по озеру в одном из больших гротов.

Отсутствию лодки мы и обязаны, по крайней мере отчасти, драматическому происшествию, главным героем которого стал я.

На машине Эрика в обществе одной молодой англичанки и двух индийских мальчиков мы направились в сторону Квака, а затем, двигаясь вдоль берега к северу, миновали Понгве и отъехали еще несколько километров в сторону. Здесь группа туземцев добывала известь из коралловых скал, используя для перевозки материала довольно необычное средство — нескольких дромадеров. Под тупыми взглядами этих животных мы начали готовиться к купанию.

Приблизившись к воде, я очутился в привычной обстановке, и глазам моим представилось незабываемое зрелище, запечатлевшееся у меня в памяти еще раньше, на берегу другого чудесного острова. Выйдя из тени кокосовых пальм, я очутился на ослепительно белом песчаном пляже. Прилив к этому времени достиг наивысшего уровня, скрывая от глаз коралловый барьер, расположенный более чем в миле от берега. До этого я никогда не рисковал входить в воду во время прилива: я знал, что, когда море начнет отступать, из-за течения будет трудно вернуться. Но мы решили охотиться, не заплывая за барьер; когда начнется отлив, мадрепоровые образования, словно стена, оградят нас от открытого моря; кроме того, мы наняли несколько туземных каноэ, которые должны были прийти на помощь в случае опасности.

Итак, не было никаких оснований для страха. Но я не знал, что как раз перед нами в коралловом барьере была брешь, в которую мощным потоком устремляется вода, запертая в узком проливе на протяжении многих километров вдоль берега. Не знал я также, что туземцы испытывают суеверный страх перед страшными волнами, которые непрерывно разбиваются о коралловый барьер, и не отваживаются приблизиться к нему даже на полкилометра.