На пол-листа - страница 17

Мы все без сомнений уверены, что полковники, губернаторы, министры и судьи, с тоннами денег по углам сейфовых квартир, это как бы плохо, при этом мы нежно думаем про них, с теплотой в сердце: «Вот (м)чудила, надо было на две хаты поделить, ну чего ж он так». Мы жжём глаголом тыча уверенным кулаком в экран, видя очередного, ожиревшего на «служении» гомосексуалиста на трибуне ГосДумы и кричим в окно: Упыри и казнокрады! …Партия жуликов и воров (с). Но при этом приглашаем знакомого монтёра, чтобы он за «малька» белой, отсоединил счётчик так, чтобы свет был, а крутить – переставал. С какой радостью и знанием жизни мы покупаем права, военные билеты, дипломы и даже научные степени, суём деньги хамоватым сотрудникам ДПС, как умело и успешно прячем от налоговой наши подержанные автомобили и отцовские гаражи. Мы нация жуликоватых правдоискателей, которые ненавидят собственный грех, увиденный в ином человеке. И это и смешно и жутковато, потому что лишает нас самой возможности изменения того болота, в котором мы застряли. На востоке есть знаменитая притча о страшном драконе, который охранял «великое сокровище». Храбрый воин сразился с ним и убил дракона, чтобы через секунду превратится в дракона. Вот так и наша борьба с коррупцией, которая очень напоминает конкурентную свалку, где одни коррупционеры лупцуют других, чтобы растащить их активы, а «телезрители» тихо завидуют подсудимым, роняя с сердечностью: «Хоть пожить успели!» (с) Как же нам не стыдно, сколько же лжи, слез и крови на этих сумках с деньгами, на этих подвалах забитых человеческой низостью, проданной совестью. Не кормите бесов, не давайте взяток, как бы Вам не казалось это рациональным. И только тогда Ваша жизнь изменится, а не будет формой хронического заболевания, разлагающего все вокруг, включая вас.

P.S. Да, сотрудники ДПС бояться Вас сильнее, чем Вы их, снимайте их на телефон, предупредив о съёмке и они станут застенчивы и вежливы, как гимназистка на первой груповухе, проверено…

(просто накатило)

Я попал в ЗапСибГазпром не просто так, кинули сразу в пекло борьбы со сплоченной бандой коррумпированных директоров холдинга, где за каждым стояли бандиты, продажные менты, связи в администрации и просто деньги, очень большие, деньги. Но если у «московских мальчиков» из команды внешнего управления, все дерзости и понты закончились уже на первом месяце управления. То я как раз, попал просто «домой». Гонял на разборы, которые так и тянуло назвать стрелками, бодался с милицейскими, благо очень помог прокурор Саша Кузнецов, без него бы не справился точно. А наш особист Виктор Иванович Куцуруба, так просто души во мне не чаял, потому что будучи кабинетным полковником, он очень любил чистоту и порядок за столом и в документах, и очень не любил «выходить на улицу», а тут такое бешенное чудо прислали. Ему доставляло видимое удовольствие, отчитываться перед Газпром – Защитой в «Московскую башню» головного офиса Газпрома, особенно когда с того конца спрашивали, ну и что опять отмочил этот буйно-помешанный, стрелять ещё не начал? Вот так и служили, - Лысый рвал, душил, снимал и отправлял на процедуры притихших коррупционеров, а Виктор Иванович занимался учетом и архивированием «безвременно оставивших нас» в смысле, занимаемый пост. Я бы даже назвал это служебной идиллией и симбиозом, если бы ни профессиональные искривления сознания, которые не могли оставить бравого полковника в покое. Куцуруба так и не мог понять «Who is Mr. Kochergin?» он видел перед собой откровенного бандоса, но прочитав личное дело, не мог сложить эти разрозненные, взаимоисключающие пазлы, - карта явно не шла. От этого, дядька тихо истерил и дергался в суждениях, подразумевая какую то оперативную игру. В общем ждал, какой же чертик выскочит из кочергинской табакерки, периодически синтезируя бредовые идеи о попытках захвата мной аппарата управления, о давлении на генерального и прочей чуши, что не мешало тут же послать отчёт о возврате мной в корпоративный центр более 100 000 000 долларов активами. Измучил я ветерана, ночи похоже не спал, сжимая служебный портфель… Вбегает Виктор Иванович и побелевшими губами шепчет: