На полынных полях - страница 6

В «Белом караване» Шерали занимался отправкой товара, но ему выпала и ещё одна тяжкая роль – заложника. Как только главная договорённость состоялась, люди Масуда оставили его при себе и никуда не отпускали – это входило в условия сделки.

Валютой для оплаты героина чаще всего служило оружие, военное снаряжение и продовольствие, но изредка, бывало, рассчитывались и наличными долларами, аккуратные пачки которых Шерали получал в цинковых коробках под видом патронов.

Груз вывозили вертолётом. По-другому не получалось – люди Масуда гарантировали безопасность только в пределах своего лагеря. Шерали предполагал, что за его пределами они и сами непрочь были напасть на «шурави», чтобы снова завладеть товаром и ещё раз его продать.

Первую партию героина отбили на дороге, всего километрах в пяти от базы – чужие или «свои» – было уже неважно. Тогда и задействовали вертолёт…

Третьим членом группы под прозвищем «Купец» стал болгарин Бранко Зорянович, человек Растопчина, который, судя по всему, довольно давно был у генерала на связи.

Бранко официально работал капитаном на небольшом торговом судне, он получал груз от Болотникова в одном из южнороссийских портов и обеспечивал его продвижение через Балканы на Запад, где эстафету от Купца принимали люди, которых Игорь знать уже был не обязан.

Первое время «Белый караван» успешно пошёл по своей чёрной тропе, но было бы наивным полагать, что резко нарастающий прилив героина не заметят спецслужбы стран, куда он поставлялся. Нешуточно напряглись и прежние поставщики – появление мощного конкурента в их планы явно не входило.

Проблемы множились, и Растопчин при встречах выглядел всё более мрачным. Вместе с тем, Игорю почему-то казалось, что удручают генерала не столько внешние проблемы, которые изначально прогнозировались, а нечто гораздо более серьёзное.

Затем Растопчин и вовсе приказал срочно устроить секретную базу на своей территории, куда легли последние крупные партии товара.

Тайник оборудовали на заброшенном колхозном химскладе. Земля в этом ржавом ангаре на семь локтей в глубину пропиталась удобрениями и прочей сельхозхимией. Склад забросили лет пять назад или больше, но внутри и около по-прежнему так резко воняло, особенно в сырую погоду, что подходить близко ни у кого не возникало желания.

Копая здесь яму для хранилища, Болотников и его напарник брались за лопату поочерёдно – один копал, другой наблюдал за окрестностями, заодно получая возможность отдышаться у края перелеска.

В яме из сборных стальных сегментов они смонтировали камеру, увенчал её люк с хитроумным запором – где Растопчин раздобыл всю эту конструкцию, для Игоря так и осталось загадкой.

Случайно обнаружить тайник было почти невозможно, а на крайний случай Болотников его ещё и заминировал. Две противотанковых мины в любой момент могли смешать с ядовитой землёй и тут же похоронить всё содержимое хранилища вкупе с незваными гостями, и неизвестно – что стало бы при этом с самим ангаром.

Выбор места был увязан с одним решающим обстоятельством: в лесу, в двадцати километрах от старинного села Ильинского, базировался вертолётный полк специального назначения. Сюда периодически и доставляли лётчики какие-то опечатанные ящики. Их принимал Игорь Болотников под видом подполковника медицинской службы.

К прилёту каждой «вертушки» со спецгрузом в расположение полка из Москвы прибывал зелёный «уазик» с красными крестами на бортах. С Игорем всегда был один и тот же напарник, Владимир Костерин, в операции – «Костя», неразговорчивый коренастый парень с погонами старшего прапорщика – большой специалист по рукопашному бою, стрельбе из любого вида оружия и по езде на любом виде транспорта, включая управление вертолётом.

Пока всё шло по плану, «уазик» брал курс на юг, к Азовскому морю, но теперь Игорь вынужден был обосноваться в Ильинском. Он снял за бесценок избу на околице, от которой до полевого химсклада по дороге было пять, а по тропе через перелесок – не больше трёх километров.

Болотников оказался прикованным к своему объекту, как каторжанин к колоде.

Сразу после августовского путча 1991 года Растопчин сам появился в Ильинском. За рулём подержанной «Лады» и в стареньком спортивном костюме генерал выглядел заурядным пенсионером-дачником.