На пороге перерождения - страница 10

Всё сказанное не на шутку задело бугая. Именно такой реакции я и ожидал. Правда… понятия не имею, зачем именно мне нужна была такая реакция… Просто чтобы позлить? Что ж, глупо, очень глупо… Пора бы завязывать с необдуманными поступками.

Однако, всё это ничуть не помешало мне продолжить тираду.

— Если хочешь нашей смерти, так спустись сюда сам и прикончи нас собственноручно! Только трусы поступают так, как ты!

А вот это уже неплохо. Стоит отдать себе должное за то, как красиво я выбрался из неловкой ситуации, созданной собой же.

Мимолётный приступ гнева на лице бугая резко сменился улыбкой. Кажется, мои слова не возымели никакого эффекта. Печально…

— Ничтожество, — послышался довольный ответ. Спровоцировать на конфликт не вышло, а значит в голове бугая всё же оставалась толика разума. Он прекрасно понимал, что находится в более выигрышном положении. В сравнении со мной и Генри, бугай был и вовсе в идеальном положении.

На секунду он отвернулся. Помощник позади что-то передал ему. Когда бугай повернулся обратно, стало ясно, что в его руке два кинжала.

Небрежным броском кинжалы полетели в нашу сторону. Приземлившись с левого, от меня, края арены, они издали крайне неприятный звук. Это был звук дешёвого, ржавого металла. Скорее всего, обычное железо.

Кинув быстрый взгляд в сторону прилетевшего оружия, я резко переключился на Генри. По выражению его лица можно было понять, что он почти смирился с тем, что вот-вот придётся убить собственного начальника. Смирился? Нет, кажется я неправильно выразился. Генри был готов на все сто, в его взгляде не было ни капли сомнения — либо я, либо он. Этот засранец никогда не отличался особым патриотизмом и уж точно не был верен командирам. Единственной движущей силой для него были деньги. Именно поэтому мне в тот момент было ничуть не жалко своего бывшего коллегу. Так или иначе, все мы в какой-то мере жадные до денег сволочи. Все мы хотим жить долго и жрать много.

— Выживет сильнейший! — пафосно произнёс бугай, ознаменовывая начало битвы.

Я снова обернулся к двум кинжалам, валяющимся друг рядом с другом. Очередной резкий взгляд на Генри — и я понимаю, что он готов сорваться. Невидимая привязь удерживает его, но это не на долго. Она удерживает нас двоих. Сейчас нельзя ошибиться. Если дернуть слишком рано, можно нарваться на кулак противника, пытающегося перехватить тебя. Если побежать слишком поздно, можно не успеть ни за Генри, ни за оружием.

Чёрт! Что за непредусмотрительность вообще такая? Неужели нельзя было кинуть эти железяки в разные стороны? Грёбаный бугай! Совершенно не умеет устраивать зрелищные бои! Теперь понятно, почему так мало зрителей.

Не дожидаясь реакции Генри, я срываюсь с места и что есть мочи бегу влево. Боковым зрением подмечаю, Генри бежит прямо ко мне. Это, конечно, хорошо, что я предугадал его возможную реакцию, но плохо то, что я не предусмотрел никаких ответных мер. В амии часто используют такую поговорку: «знание — это половина победы». Только вот… что толку от знания, если у тебя нет времени обдумать всё как следует? Вот именно — никакого толку. В таком случае половина победы превращается в половину проигрыша.

Всего несколько метров отделяют меня от Генри. Но, так как противник уступает в манёвренности, ещё меньшее расстояние отделяет меня от спасительного оружия. В рукопашной мне не победить — это точно. И пускай я лучник, но, надеюсь, уж как-нибудь разберусь с местом, в которое нужно воткнуть остриё кинжала. Благо хоть целиться не разучился.

Затормозить нормально не получается. Во-первых, потому что это драгоценные секунды, которые в итоге будут потрачены на бессмысленные действия, вроде — остановится, встать, нагнуться, поднять предмет и только после этого принять боевую стойку, — половину из которых я даже не успею выполнить, так как окажусь откинут назад или вовсе огрет смачным ударом; а во-вторых, потому что сейчас не так важен комфорт и чистота, как спасение собственной шкуры.

Именно поэтому, не добегая до цели пары метров, я чуть ли не рыбкой ныряю вперёд, в надежде на то, что рука не промахнётся и хотя бы один из кинжалов окажется у меня. Полёт кажется таким долгим, что я ещё сто раз успеваю подумать о том, что вот-вот в меня вцепится Генри, который резким рыком уронит на грязный песок арены. Но, слава вечным (ох уж эти грёбаные вечные), я падаю сам, без чьей-либо помощи. Падаю, хватаю первый попавшийся кинжал и резким движением переворачиваюсь на спину. В глазах песок, в рту песок, в ушах песок — всё лицо в песке. Дезориентация высшего уровня. Но при этом руки продолжают делать свою работу.