На пороге юности - страница 5

— Не понимаю, что тут смешного?

— Смешного? Смешного и правда ничего нет, — ответил Василий. — Просто хорошие косы. Это не то что наши с вами вихры, верно?

Девочка обиделась, еще выше вздернула худенькие плечи и отвернулась.

Олег видел, как она потихоньку приглаживала свои короткие, непокорно вьющиеся волосы. Но они не слушались рук: закручивались в колечки, опускались на уши, на лоб и виски упрямыми завитками.

«Чего она их приглаживает, — подумал Олег, — так даже лучше».

В этом году они с Васей тоже впервые сделали себе зачесы. Сговорившись, одновременно отказались стричься наголо и отпустили волосы. Но как ни старались причесаться совершенно одинаково - на косой пробор и назад, — прически все же получились разные. Светлые и прямые волосы Олега ложились послушными мягкими прядями, а черные вьющиеся волосы Васи не слушались, их приходилось то и дело приглаживать рукой или гребнем.

Так и пошли они в класс: Олег и Вася следом за идущими в паре Катей и Галей. Черные Галины завитушки смешно подпрыгивали на затылке, вызывая в Олеге чувство непонятного веселья. Зато русая голова Кати, разделенная как раз посередине тоненьким, как светлая ниточка, пробором, вызывала чувство неприязни, и он старался не смотреть на нее.

Катя оглянулась только раз, в коридоре, когда все остановились перед закрытой дверью класса. Олег успел заметить, как серый глаз глянул на Василия с нескрываемым интересом. А Вася улыбнулся в ответ просто и приветливо.

— Удивительное дело! — громко сказала Катя, обращаясь к соседке, но так, чтобы слышали и мальчики. — Какие разные ребята в этом классе!

— У нас все ребята хорошие, хоть и разные, — подхватил Василий. — Вот познакомитесь, увидите. Вы из какой школы к нам перешли?

— Из четвертой, — охотно ответила Катя и теперь прямо посмотрела в лицо Василию. Потом вдруг в ее глазах забегали насмешливые искорки, и она добавила: — А кое с кем из ваших «хороших» ребят я уже познакомилась.

— Вот как? — подхватил Василий. — Тогда знакомьтесь и со мной. — И он сам протянул девочке руку: — Василий Кузьмин.

— Катя Михайлова, — произнесла девочка уже знакомые Олегу имя и фамилию.

Василий потряс руку девочки совершенно так же, как если бы он здоровался с Олегом. Олег нахмурился. Но в это время кудрявая соседка Кати протянула ему руку и произнесла нараспев:

— Галина Чурносова.

Поколебавшись, Олег подал свою и, не глядя на девочку, сжал ее длинные тонкие пальцы. При этом он пробормотал свое имя так, что получилось какое-то странное слово: «Олегпавлов».

Дверь наконец отперли, и вся группа школьников тогда еще шестого «В» вошла в класс. Олег с Василием выбрали себе парту не очень близко к столу учителя, но и не очень далеко. Усевшись, Олег отыскал глазами Галю. Она сидела вместе с Катей справа от них у самой стены. Василий тоже посмотрел в сторону Кати и Гали.

— Кажется, неплохие девчата, — сказал Вася вполголоса.

— Ну да, все они хороши! — сам не понимая почему, возразил Олег.

Подружились они еще малышами.

Однажды на диктовке — это было, кажется, в третьем классе — Олег хотел перевернуть тетрадную страницу и обнаружил, что у него нет промокашки. Крупные, с нажимом написанные круглые буквы никак не хотели сохнуть, а учительница уже заканчивала диктовать фразу.

— Дай промокнуть! — обратился Олег к соседу по парте Юре Студенцову.

Юра, тогда толстенький и краснощекий, загородил локтем свою тетрадку и ехидно прошипел:

— Ишь ты! Свою носи. Моя и так вся грязная...

Олег беспомощно оглянулся. Учительница, не замечая его смятения, продолжала диктовать дальше. Вдруг легкий толчок в плечо заставил Олега обернуться. Сидящий позади него Вася Кузьмин протягивал ему свою промокашку.

— Бери скорее! — прошептал он. — А то написать не успеешь!

Маленькая розовая промокашка послужила первым узелком в завязавшейся тесной дружбе.

С тех пор прошло несколько лет. Они уже не малыши, многое понимают, кое в чем разбираются не хуже взрослых. Теперь стало, например, заметно, что вкусы у них разные. Олег притащит «Занимательную физику» Перельмана, выкапывает замысловатые задачи с простейшими до смешного решениями, — Василий сидит, слушает и помалкивает. Но, если его удастся раскачать, он примется рассказывать о книгах, которых Олег и в руках не держал. В его изложении даже прочитанная Олегом книга начинала выглядеть по-новому.