На распутье - страница 21
— Немного передохнем, — сказал он, — и выпьем за успех в чемпионате будущего года.
Так и сделали: выпили залпом.
Я не привык к попойкам, поэтому не мог больше пить. Судя по всему, и другие пили уже без всякого удовольствия. Поднялся галдеж, песни петь перестали, выкрикивали что-то бессвязное, пьяное. Но вот у Паппа появилась новая идея. Он предложил организованно отправиться в публичный дом. Он выберет женщину, и та по очереди всех нас обслужит. Это будет своего рода союз плоти, который свяжет нас и обеспечит нам успех на чемпионате будущего года.
Он расплатился, скомкал счет и сунул его в карман в расчете все сполна получить по нему с клуба и вывел нас на темную улицу. Я прислонился к водосточной трубе и ждал, пока все выйдут, шатаясь из стороны в сторону. Голова у меня шла кругом, все нутро выворачивало наизнанку, но не от пива. Мне было противно заключать этот «союз плоти». Все вышли. Папп построил их в шеренгу, затем подал знак, и они пошагали, стараясь идти в ногу. Я остался. Моего отсутствия даже не заметили.
У меня возникла потребность сейчас же, немедленно поговорить с Пали Гергеем. Пожалуй, меня еще никогда так не тянуло к нему. Пошатываясь, я перешел на другую сторону улицы, несколько раз глубоко вдохнул и, осмотревшись, пошел в сторону моста.
Не помню, как я достиг берега, во всяком случае, так или иначе, очутился там. Когда увидел воду, быстро сбросил с себя одежду и в трусах вошел в реку. Вода показалась мне ледяной. Погрузившись по пояс, я стал обливать водой голову, как в витрине стекольщика Гёнци святой Иоанн Креститель орошал голову Христа. Я громко отдувался, фыркал и, когда стал чихать, решил, что пора вылезать из воды. От «крещения» разум мой просветлел, и меня осенило, как по Библии христиан. Самое удивительное, что я находился у лодочной станции Шомоди и именно сюда и шел, только одного не мог понять, как это удалось мне. Но теперь я все представил себе в совершенно ином свете. Осмотревшись, увидел, что неподалеку от меня хихикают две девушки. Я улыбнулся им, после чего одна из них показала мне язык, и они тут же скрылись в темноте.
Я побрел назад, вспоминая объяснения Пали, как добраться до его кабины. Проплутал довольно долго, но все-таки нашел.
— Смотрите, явление Христа! — приветствовали меня возгласом, когда я заглянул в тускло освещенную комнатушку. Передо мной предстали те же девушки, которых я видел на берегу.
— Добрый вечер, — поздоровался я. — Мне нужно видеть Пали Гергея.
Обе девушки умолкли и уставились на меня. Первой отозвалась та, которая показала мне язык на берегу:
— Его нет здесь. Откуда вы взялись?
— Отсюда, с улицы, — ответил я, поскольку все еще стоял у порога.
Мой юмор не возымел никакого действия. Девушки переглянулись, словно советуясь глазами. «Ничего себе, — подумал я, — положеньице, они, того и гляди, вытурят меня в три шеи. Но зачем же тогда эта блондинка заигрывала со мной?» Теперь я как следует разглядел ее: фигурка ничего, и сзади и спереди, под блузкой вздымаются два небольших бугорка, волосы светлые (такие сводили меня с ума), глаза не разглядел в полумраке, но то, что у нее красивые зубы, белые и ровные, заметил еще у реки, когда принимал «крещение».
Меня злило их молчание и какая-то настороженность, поэтому я раздраженно сказал, что пришел не к ним, а по приглашению Пали. Если бы знал, что его здесь нет, и не подумал бы заходить в эту негостеприимную дыру.
В этот момент из угла шагнул на свет какой-то парень и обстоятельно начал расспрашивать, кто я, как меня зовут, откуда пришел и зачем мне нужен Пали. Ну и дела, неужели мне рассказывать им всю свою биографию только потому, что летним вечером я вздумал навестить своего друга?
— Нет уж, увольте, — обиделся я, — обойдусь и без него. Увижусь с ним в понедельник на заводе.
Я резко повернулся и зашагал прочь, но блондинка выбежала за мной.
— Погоди… как тебя там… вернись…
Я остановился. Она догнала меня и прошептала:
— Так нужно, ну как ты не понимаешь… Право же, мог бы понять…
Но я ничего, конечно, не понял. Тем не менее вернулся, только потому, что она заговорила со мной на «ты».