На руинах Мальрока - страница 18
А вот и дверь. Массивная, небрежно сбитая, с окованным железом засовом. С немалым усилием отодвигаю его в сторону, тяну створку на себя, затем толкаю. Бесполезно.
– Конфидус, дверь снаружи заперта!
Епископ, не доверяя, дернул, навалился на нее, лишь после этого согласился:
– Похоже, вы правы.
В дверь заколотили чем-то увесистым, с улицы приглушенно донеслось:
– Чего шумите? И что за дым из караульной тянется? А?
Замерев, мы переглянулись. Епископ, вернув засов на место, прошипел:
– Караульный еще и на улице есть! Вот ведь проклятие!
Да уж, попали. Тюрьмы – это специфические заведения, лишних выходов в большой мир не любят. В идеале имеется лишь одна дверь. Если так, то совсем плохо, прорываться через нее будет непросто. Караульный сейчас насторожен и наверняка вооружен не только плетью. Пара доходяг, один из которых закован по рукам, а второй по ногам, вряд ли справятся с таким противником.
Думай, Дан, думай! Итак, вдвоем у нас шансов мало, но если… Что там тюремщики меж собой обсуждали? Кто там в камерах у нас сидит?
В дверь опять заколотили, караульный заорал во все горло:
– Открывайте, или выломаем! Да что там у вас?!
– Он еще и не один, – выдохнул епископ.
– Конфидус, за мной! У меня хорошая идея!
Не тратя время на объяснения, неловко ковыляя, я потащился назад. Смог бы бежать – бежал, но попробуйте побегать на таких болезненных деревяшках. Эх, ноги мои ноги, потерпите немного, обязательно отдохнете, но чуть позже.
Народ в обитаемой камере, почуяв дым и суматоху, пробудился. Доковыляв до нее, я обратился к облепившим решетку мужикам:
– За что сидите?
– Недоимщики, – коротко и малопонятно пояснил плюгавенький бородач типично крестьянской наружности. – А что это такое делается?!
Не удосужившись ответить, я поднял засов:
– Все, вы свободны. К двери идите.
Коридор уже заволокло дымом всерьез: сырая солома все же не погасла. Не иначе как от испражнений многих поколений зэков пропиталась селитрой. Чихая, я переступил через слабо шевелящегося тюремщика. Из тьмы еще одной камеры ко мне рванулась грязная тощая рука с когтеподобными ногтями. Испуганно отскочив, садистски стукнул по ней факелом, но даже боль от ожога не подействовала – лапа упрямо продолжала тянуться в направлении моей шеи. Меж деревянных прутьев серела перекошенная харя с выпученными безумными глазами.
– Не надо его выпускать! Это бесноватый! – выкрикнул Конфидус.
– У меня и в мыслях не было!.. Ну и морда у него…
– Дан, недоимщики драться не станут – не тот народ, да и вины за ними великой нет.
Очередная обитаемая камера. К решетке жмется целая орава, не меньше десятка сидельцев. Лица у них… Морды у них… В моем мире на портретах «Их разыскивает милиция» физиономии были в семнадцать раз добропорядочнее.
Не доверяя первому впечатлению, уточнил:
– За что посадили?
– Твою прабабушку обрюхатил. – Ответ был мгновенный и непринужденный, высказан гнусаво-похабным голосом, лишенным даже намека на уважение к собеседнику.
Да, это явно те, кто мне нужен.
За спиной, вдали, послышались сильные удары чем-то массивным по дереву – охрана начала штурм.
– Господа разбойники, на днях вас повесят. За шею. Всех, кроме редких везунчиков, которых милостиво искалечат. Слышите удары? Это дверь вышибают охранники. Их на улице двое, а вас здесь больше десятка. Решать надо быстро.
– А чего решать, мы здесь ничего не забыли. Выпусти нас, мил человек, и посмотрим, чья потом возьмет.
Разделавшись с засовом, я потянул решетку:
– Вперед, господа, пока на шум подмога не подошла.
Разбойники, возбужденно гомоня, кинулись в направлении двери. Конфидус было помчался следом, но я его грубо остановил, ухватив за воротник:
– Ваше святейшество, куда-то торопитесь?
– Так ведь вы сказали…
– Я разве с вами разговаривал? Я с разбойниками разговаривал.
– Дан, я вас не понимаю.
– Думаете, дверь откроется и нас под звуки фанфар проводят к городским воротам? Конфидус, за ней минимум парочка вооруженных солдат. Но в этом мелком городке на такой шум наверняка стража отовсюду сбежится. И настроение у них будет плохое.
– Мелкий городок?! Да это же столица королевства! Дан, я так и не пойму, что вы замыслили!