На руинах времени | Том II - страница 12
– Одного я не могу понять, – продолжил Артаин, – почему существо пятой мерности пользуется примитивным пулеметом? Ну да ладно. Не хотите секретничать, пусть так. Так кто вы? И почему стоите на страже ячейки института?
– Я – Кай-Клавий Гиллиус, второй бортстрелок флота Фаэтона, мамаяктли Ра, – я убрал палец со спускового крючка и добавил. – Тут у меня дела.
– Погодите-ка, вы – допотопное или даже доисторическое создание? Могу я вас еще спросить: какими судьбами на Земле двухтысячелетнего срока от пришествия распятого?
– Почему ты игнорируешь имя вашего мессии? – задал я прямой вопрос.
– Ну, во-первых, я старше его. А во-вторых, не принято нам, – нахмурившись, пояснил Артаин.
– Как это царю и не принято? – я выделил голосом наигранное удивление.
– Я, конечно, могу назвать его имя, но думаю, тогда и к тебе возникнут вопросы.
– Почему же? – теперь уже я удивился по-настоящему.
– Видишь ли, занимать чужие тела в этом мире как-то не принято. У них это называется одержимостью. А появление сущности типа тебя, думаю, не входит в расписание ни тех, ни этих.
– Я тебя не понимаю, царь болот, – я заметил, что мой собеседник тоже перешел на ты.
– Царь гниющих болот, – поправил меня Артаин. – Так ты в курсе, что тут будет?
– О чем ты говоришь?
– Ребята с института, они все погибнут, как погибли остальные. Я же могу помочь. Точнее, я хотел помочь, пока не встретил тебя за пулеметом у их порога.
– Сейчас что изменилось? – спросил я.
– Для них глобально ничего. Легион Аннода придет и сравняет это место с землей, – констатировал Артаин, рассматривая дым своей сигареты.
– Что он за хер, твой Легион?
– Этот хер – действующий главнокомандующий над демонами по Сибирскому округу, тоже демон, кстати, – последние слова Артаин выделил интонацией.
Риторическая ловушка предназначалась мне, и я спросил то, чего он от меня ожидал:
– Демон – это что?
– Да тебе повезло, мамаяктли, раз слово «демон» для тебя до сих пор ново. Демон – это существо в войске Дьявола. Хотя, многие древние могут так называться. Тебя вот можно запросто к ним отнести. Вижу без дыма сигареты, что крови на тебе мама не горюй.
– Кровь крови рознь. Я воевал за Ра против ереси.
– Ну а они воюют за Дьявола против всего, что «светится», – улыбнулся Артаин.
– Когда твой Легион придет? – я решил ускорить беседу.
– Как только найдет вашу ячейку. Раз я нашел, он тоже найдет. Солдаты глупее кадровиков, но дело свое знают.
– Твои какие предложения, Артаин, царь гниющих болот? Заодно скажи, почему я должен тебе верить? – я давил на своего собеседника, пытаясь хоть косвенно приблизиться к пониманию, что тут происходит.
– Так ты и сам можешь время вперед глянуть, а мои предложения не новы: я тебе сдам Легиона, ты его убьешь. Одни плюсы кругом!
Артаин нарисовал в воздухе сигаретой крест: снизу вверх, слева направо. Это был какой-то символ, но я его не понимал, однако для моего гостя он что-то значил.
– Зачем тебе помогать этим людям? – спросил я.
– Я, как и ты, от ответа на этот вопрос уклонюсь.
Где-то сзади послышался гулкий хлопок.
– Координаты, где будет Легион и когда он там будет, уже на вашей почтовой пентаграмме. Еще увидимся, жрец. Передай Ра, как увидишь, что царь гнилых болот, Артаин, приветствует его на сырой земле. И ты, если что, заходи ко мне через тринадцатый километр.
– С кем ты там говоришь?
Я обернулся, чтобы увидеть Бориса с автоматом в руках, выглядывающего из-за угла и готового отражать нападение, но в коридоре никого не было.
– Тут был царь болот… – начал было я.
– Блин, Илюх, не спи на посту, зиму проспишь. Кстати, похоже, почтовая пентаграмма сработала. Пойдем смотреть, что там.
– А как же позиция? – удивился я.
– Да шут с ней. Там вареные решетки, железобетон и руническая магия на стенах. Хрен кто в коридор попадет.
Борис жестом махнул мне, идти за ним.
– Руническая магия, говоришь… – продублировал я, снимая печенег с позиции и укладывая тяжелый пулемет на плечо. – Ну вас нафиг, я без оружия в мире, где люди левитируют сами по себе, не останусь.
None
Глава 9. Листок из прошлого
Я, Лика и Борис сидели за кухонным столом. Лика хмуро смотрела на листок бумаги, по всей видимости, выдранный из школьной тетрадки. Он был выцветшим и от этого имел желтый оттенок. На обожженном по краям листе каллиграфическим почерком красными чернилами были начертаны пометки и план какого-то здания.