На своей земле - страница 9

— Не был во Франции лет десять, — признался Дункан. — Много пришлось сделать, чтобы бизнес не потонул после депрессии.

— Тогда понятно, почему Аманда обходила вопрос о том, знал ли ты, что она вернулась в город, — сказал Ричи, слегка покачав головой.

— Так этот Ник, какой он?

— Хороший парень, как только научишься пропускать мимо ушей его сарказм, и мой лучший друг. Они держали в Париже ночной клуб под названием «Убежище», построенный на развалинах старой церкви. Еще пару лет назад я там работал. Ник один из тех, кто ткнул меня в прорехи того, что я считал за правду.

Дункан долго с сомнением смотрел на Ричи.

— Аманда может позаботиться о себе, а последним учеником, которого она взяла, была Мишель.

— Которая умерла, — сказал Ричи резко. — Аманда не лучше тебя могла заставить Мишель к себе прислушаться.

Дункан поморщился. Он подозревал, насколько не лучше, учитывая то, как ловко Аманда меняла тему разговора…

— Ты пытался звонить Аманде?

Ричи закатил глаза.

— Нет, я ее номер не записал. Просто согласился приехать из Нового Орлеана, когда она предложила мне работу; твою мать, ты думаешь, я все еще тот идиот, которого ты подобрал на улице? Прошли годы с тех пор, как я был наивным пацаном. Мак, если бы это было простое похищение, Аманда и Ник выбрались бы сами. Ты сказал минуту назад: Аманда может позаботиться о себе.

Возникла пауза. Дункан посмотрел на часы и понял — слишком поздно, чтобы начинать спасательную операцию без достаточной информации.

— Допустим, я тебе верю. Чего ты хочешь?

— Хорошенько выспаться и перекусить чем-нибудь, что мне не нужно готовить самому, — сказал Ричи напрямик.

Дункан прокрутил их разговор в голове, и глаза его сузились.

— Так почему ты не остановился в квартире Аманды?

— Там отключены все удобства, — ответил Ричи. — Это стало первым звоночком, что что-то не так, — он помолчал. — И я оставался там, пока кто-то не вызвал полицию, сообщив, что в квартиру забрались. Я там отболтался, но больше не чувствую себя в безопасности.

— И куда бы ты пошел, если бы меня здесь не было?

Ричи помедлил.

— Разыскал бы Кори, но он все еще может злиться на меня.

— За что? — Дункан двинулся на кухню, решив, что можно перекусить.

— Отказался подтвердить его алиби в одном деле, которое он плохо спланировал. Не хотел слушать про камеры видеонаблюдения, — ответил Ричи. — И у меня не было денег, чтобы его выпустили под залог, пришлось позвонить Мэтью Маккормику.

— Почему Мэтью? — удивился Дункан.

Ричи посмотрел на него с недоумением.

— Все это время ты знал их обоих, но не знал, что Мэтью был учителем Кори?

— Нет, я не спрашивал, — сказал Дункан. — Кори всегда отнекивался, когда я интересовался, а Мэтью не испытывает ко мне нежных чувств за то, что заставил его признаться, что глупую обиду можно уже и забыть. Как ты узнал?

— Прожил с ним в Новом Орлеане последние полгода, — сказал Ричи, слегка пожав плечами. — Не мог же я тратить все время на болтовню о планах его следующего ограбления или выслушивать хвастовство про его модную благотворительность. — Ричи зевнул. — Извини, но я очень устал.

— Отдохни, — посоветовал Дункан. Все инстинкты твердили ему, что это действительно Ричи. Он всегда думал, что Кори и Ричи хорошо поладят, особенно после того, как Кори перерос свою склонность к розыгрышам. То, что Ричи к нему забрался, Дункан расценил как проявление старой привычки бывшего подопечного к кражам. — Я сделаю блинчики на завтрак.

Тот ответил легкой улыбкой:

— Спасибо, Мак.

— Так почему ты думаешь, что это Наблюдатели? — обратился Дункан к Ричи утром, когда тот помогал убирать посуду после завтрака.

— Потому что я проснулся восемнадцать лет назад в фермерском доме к северу от Парижа, — сказал Ричи. — Женщина, которая была со мной, сообщила, что выручила меня, когда ты слетел с катушек. Она показала мне свою татуировку и рассказала, что ты кричал о демонах и что демон во мне; она боялась, что ты все еще под Темной Передачей. Сказала, что ты забрал мой меч и, если я хочу жить, мне нужно бежать, прежде чем ты найдешь меня снова. Она дала мне меч, якобы он принадлежал Бессмертному, убитому тобой в том припадке ярости, еще сто франков и билет на поезд в Рим. У нее был мой рюкзак, набитый моими вещами, и я не стал спрашивать, как она добыла его, пока я в тот день был в ресторане.