На восьми фронтах - страница 10
Не проходило и дня, чтобы отряд «Красный Октябрь» не проводил какой-либо не менее дерзкой операции. Им был уничтожен разведывательный отряд гитлеровцев. На шоссе Слуцк — Бобруйск взорвано два моста. А в селе Глуша, что в Бобруйском районе, разгромлен штаб фашистского полка…
И с каким же удовлетворением мы, краснозвездовцы, встретили Указ Президиума Верховного Совета СССР от 6 августа, которым Т. П. Бумажкову и Ф. И. Павловскому было присвоено высокое звание Героя Советского Союза! Они это конечно же заслужили.
А прогнозы Пантелеймона Кондратьевича Пономаренко продолжали сбываться: пламя всенародной партизанской борьбы в Белоруссии вскоре разгорелось до такой степени, что оккупанты ни днем ни ночью не знали покоя. А сам П. К. Пономаренко позднее стал начальником Центрального штаба партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования.
В июле и августе немецко-фашистская авиация неоднократно бомбила Гомель. Но очень больших разрушений эти бомбежки городу пока не наносили.
И вот наступил роковой для Гомеля день. Ранним утром несколько эскадрилий фашистских «юнкерсов», подавив предварительно довольно слабую противовоздушную оборону города, обрушили на дома, школы, больницы, детские сады, на подъездные пути и железнодорожную станцию буквально ливень обычных и зажигательных бомб. Добровольные отряды горожан — женщины, старики и подростки — храбро вступили в неравную борьбу с пожарами. Но огонь продолжал распространяться. А тут еще налетела новая волна «юнкерсов». Они сбросили теперь только фугасные бомбы, пытаясь, видимо, помешать противопожарным работам и еще больше терроризировать население.
Грохот взрывов и треск огня заглушали крики о помощи, проклятия в адрес фашистских варваров. Рушились целые кварталы, пожары сливались в единое бушующее пламя. Над городом поднялась, все время сгущаясь, темно-красная туча из огня и дыма, которая вскоре заслонила собой и небо и солнце.
За каких-нибудь два-три часа не стало еще одного советского города…
Дом, в котором размещалась редакция фронтовой газеты, стоял у городского базара. Сюда упало гораздо меньше зажигательных и фугасных бомб. Но и тех, которые были сброшены на этот район, вполне хватило для того, чтобы сжечь и разрушить деревянные и почти все каменные строения. Вокруг тоже бушевало пламя — горели дома и сараи, заборы, с треском и шипением взлетали в воздух головешки. В эти минуты каждый из нас на себе прочувствовал, до чего же эффективны простые земляные щели.
На фронте тем временем тоже завязались ожесточенные бои с перешедшим в наступление противником. Но, несмотря на многократное превосходство в силах, особенно в танках и авиации, враг продвигался вперед не так быстро, как бы ему этого хотелось. Ибо каждый наш полк, батальон дрались с полным напряжением сил.
Особенно тяжелый урон фашистам нанес под Гомелем 63-й стрелковый корпус. Его командир генерал-лейтенант Л. Г. Петровский до конца разделил горькую, но героическую участь своих частей и подразделений. По рассказам бойцов и командиров, которым удалось позднее вырваться из окружения, комкор лично руководил боем на самых опасных направлениях. Но у деревни Скепня он получил смертельное ранение. Подчиненные на руках вынесли его в район села Руденко, где с почестями и похоронили…
Поднятые по тревоге штаб и политуправление Центрального фронта сначала перебазировались в леса северо-восточнее Гомеля. А уже потом двинулись дальше, в город Мена.
Ехали по сплошным пепелищам. Дымились развалины Чернигова, Борзы, Батурина. Горели малые и большие села. Тысячи оставшихся, без крова людей уходили в леса, брели по пыльным дорогам на восток…
Не проходило и часа, чтобы над этими дорогами не проносились хищные «юнкерсы» и «мессершмитты». Объектами их атак были главным образом толпы беженцев, обозы с ранеными. А иногда вместе с пулями и бомбами на землю летели фашистские листовки. «Уважаемые и дорогие граждане угнетенной Украины! изощрялись в одной из них геббельсовские борзописцы. — Немецкая армия несет вам долгожданную свободу и западную культуру. Мы идем к вам не как враги, а как друзья…»