Начало - страница 7

— Ничего не смог с собой поделать. К тому же, мне кажется, мы сделали ему куда более ценный подарок. Между прочим, рискуя шкурами! Ты же знаешь, что Орикс сделает с нами, когда узнает, что мы предупредили Скривуса. А эти зелья могут спасти нам жизнь.

— Все равно, это было нечестно… — продолжал бубнить в пол голоса мой побратим.

Я фыркнул и искоса глянул на его огорченное лицо.

— Эль, а мы делаем хоть что-нибудь честное? — липкие пальцы тоски постепенно разжимали хватку вокруг моего сердца, и я перевел дыхание. Конечно, Орикс узнает то, что ему нужно и без нас, но, по крайней мере, теперь у Скривуса будет фора.

— Одно дело воровать у тех, кто этого заслуживает, а другое — у того, кто нам доверят!

— Эль, меня иногда просто поражает твоя двоякая мораль!

Я замолчал, чувствуя, что начинаю злиться, а Эль еще больше нахмурился. Иногда на моего побратима будто что-то находило, и он начинал нести чушь про честь. В такие моменты у меня создавалось ощущение, что где-то в глубине его души просыпается совесть. Правда, к счастью, ненадолго.

Чтобы отвлечься от неприятных размышлений, я вытащил из кармана украденные у Скривуса пузырьки и принялся их разглядывать.

— Хм… интересно, интересно… — пробормотал я, поднимая пузырек с «тьмою» к солнцу и, прищурившись, поглядел сквозь него на свет.

— Как думаешь, что это? — не выдержав, с любопытством осведомился Эль, забирая у меня пузырек.

Я пожал плечами.

— «Шак'кар ти», — запинаясь, прочитал мой побратим название, написанное на приклеенной к пузырьку этикетке. — Эх, жаль, я не знаю гоблинского…

— Зато я знаю, — ухмыльнувшись, самодовольно заметил я, забирая у него пузырек.

— Да ну тебя, ты на гоблинском только ругаться умеешь, — со смехом отозвался Эль, добродушно качая головой.

С каждым шагом мы все дальше и дальше удалялись от лавки Скривуса и от нашей прошлой жизни.

— И что дальше? — наконец, после продолжительного молчания спросил Эль.

Я снова дернул плечами.

— А что дальше? — меланхолично переспросил я, закладывая руки за голову. — А дальше — бежать.

Но уйти далеко нам не удалось — на выходе из Центрального района нас снова перехватил Хикс.

— Далеко собрался, Изгой? — осклабившись, угрожающе прошипел орк и толкнул меня кулаком в плечо.

Чтобы не упасть, я сделал несколько шагов назад и уперся спиною в обступивших нас орков.

— Что тебе надо, Хикс? — угрюмо поинтересовался я, сверля орка хмурым взглядом из-под опущенных бровей, и потер ушибленную руку.

Жадность — худший из пороков.

— Смотрю, что-то ты не слишком рад меня видеть, — ядовито ухмыльнулся Хикс, скрещивая на груди перевитые мускулами руки. — А ведь я принес тебе хорошую новость. Орикс просил передать, что ты можешь забыть о своем долге… И это еще не все. Для тебя есть новое задание, очень срочное. Если ты добудешь одну очень необходимую Ориксу информацию, то получишь это, — отпустив ворот моей куртки, Хикс сорвал с пояса небольшой мешочек и легонько встряхнул его перед моим носом. Улицу наполнил чистый звон монет. — Тут ровно сто золотых, сечешь, малец?

Я со свистом втянул в себя воздух и во все глаза уставился на мешочек. На эти деньги средний горожанин мог прожить несколько лет, а нам с Элем хватило бы их на целый год безбедного существования на берегах Жемчужного озера. Похоже, Орикс еще не знает о том, что мы предупредили Скривуса, иначе он не был бы так добр.

Посмотрев на Эля, я перехватил его изумленный взгляд. Округлив глаза, побратим покрутил у бедра пальцем, указывая на мой карман, где лежали украденные в лавке зелья, и я понял, что он подумал о том же самом.

— И с чего это вдруг Орикс так расщедрился? — первая радость уступила место природной подозрительности — глава преступного мира никогда не отличался особым великодушием, а, значит, за этим предложением скрывался какой-то подвох.

Обнажив в угрожающей улыбке все тридцать шесть острых, блестящих клыков, Хикс схватил меня за воротник куртки и подтянул к себе.

— Значит так, сопля, слушай меня внимательно, — зашипел мне в лицо орк, разом потеряв всю свою наигранную доброжелательность. — Сегодня утром в Анклав эльфов прибыл Альвильон, сын их