Начало или У всех есть тайны - страница 14

— А у вампиров инфаркты бывают? — С интересом спросила я.

— Нет. — На меня хмуро уставились.

— Я не могла не спросить. — Хмыкнула.

Кристиан отвернулся и стал грустно смотреть перед собой. У него было такое печально-страдальческое лицо, что я не выдержала.

— Ладно, помогу, чем смогу. — Сдалась я.

— Клянешься? — Прищурился вампиреныш.

— Клянусь. — Со вздохом ответила я.

И тут эта клыкастая зараза начинает коварно улыбаться.

— Прав был Динар, когда сказал, что все женщины жалостливые, а русские тем более. Стоило сделать печальное лицо, как ты сразу согласилась.

Кристиан повернул ко мне свое лицо, на котором сверкала победная улыбка от уха до уха. Смотря на счастливого парня, в голове пронеслась грустная мысль «Меня поимели» и кулак сам впечатался в довольную физиономию вампира.

— А-а-ай, — разнеслось в машине. — Сдурела?!

— В следующий раз подумаешь, прежде чем делать печальное лицо. А Динара твоего при встрече покусаю, ибо не хрен всякой фигне детей учить.

Кристиан насупился, но довольный блеск в глазах скрыть ему так и не удалось.

— Надо же было так вляпаться. — Простонала я, хватаясь за голову. — Дожила! Буду помогать совратить своего лучшего друга!

В этой ситуации радовало одно: Кристиан тоже понравился Джошу, так что сильно напрягаться не придется, они сами все сделают, а я только информацию подкину.

Попытавшись представить Джоша и Криса вместе, я покраснела настолько, что в моей комнате мог вот-вот начаться пожар. Решив отвлечься от неприличных мыслей, я села рисовать.

Воткнув наушники в уши, я погрузилась в себя. Когда я рисую, то ничего вокруг не замечаю. Даже если война начнется, я узнаю последней.

Рисовала я, надо сказать, очень странный вещи. Родители даже к психологу меня водили, узнать, не схожу ли я с ума. Психолог оказалась женщиной с юмором и сказала, что все мы немного психи. Успокоила! Папа маму весь вечер чайком с мятой отпаивал.

Я рисовала волков, демонов, каких-то еще не понятных существ. Что непонятно, родители, когда видели это, странно бледнели и начинали нервно шутить над моей богатой фантазией. Но самой моей большой тайной, о которой даже Эрика не знает, был портрет мужчины. Впервые я нарисовала его лет десять назад и сейчас периодически его рисую. Я его ни разу не видела, но было ощущение, что знаю его всю жизнь.

Посмотрев на уже знакомое лицо, я удивилась, как у меня получается так реалистично передать его внешность и эмоции. По рисунку не скажешь, сколько ему лет, но точно не моложе сорока. Волосы темные, кожа бледная. Я не могла передать этого карандашом, но я точно знала, что это так. Но его лицо меня мало интересовало. Я всегда смотрю на его глаза. Мужчина смотрел на меня с нежностью, тоской, безумием и ненавистью. Как эти чувства могут быть в одном взгляде, ума не приложу. Но всегда, когда я смотрю на него, по телу идет дрожь. Этот взгляд преследовал меня во снах. Я так часто хотела маме об этом рассказать, но что-то всегда останавливало. Может я схожу с ума?

До меня не сразу дошел смысл слов песни, но эти строки так четко передали мои чувства. Он точно не просто мужчина. Он нечто большее. Очень значимое для меня.

Дрожащей рукой я провела по рисунку. По волосам, скулам, губам. Смотря на него, внутри все горело. Что это? Кто он?

Я не успела развить эту мысль, как дверь в комнату открылась, заставив подпрыгнуть на месте.

— Солнышко, ужин готов. — Папа кивнул в сторону кухни.

Я кивнула. Руки продолжали трястись, и приходилось прятать это от папы.

— Все хорошо? Ты бледная. — Папа нахмурился и подошел ко мне. — Ты холодная. У тебя ничего не болит?

— Папа, — начала я дрожащим голосом. Так хотелось ему рассказать про мужчину, но язык не желал слушаться.

— Лекси, что-то случилось? — Строго спросил отец, садясь рядом со мной на стул.

Я посмотрела на него. Он выглядел обеспокоенным. И тут, смотря на него, я вспомнила сегодняшнее происшествие.

— Папа… а ты веришь в вампиров?

— Что? — На меня ошарашено уставились. — С чего такие вопросы?