Начало пути - страница 13

Но вскоре стало очевидно, что ехать самостоятельно на коне он не сможет. Юноша то и дело терял сознание, приходил в себя ненадолго и снова впадал в забытьё.

— Что будем делать? Надо как-то спасать принца, — спросил своих товарищей граф Дюран.

— Надо отвезти его в город, — предложил Геор.

— Это опасно, — возразил ему барон Эвер, — к тому же туда еще нужно добраться. А судя по карте, до ближайшего большого города, в котором может оказаться целитель, не меньше трёх дней пути. Боюсь, столько Эдвин не протянет.

— Но что ещё нам остаётся?! Здесь мы его точно не спасём, — вздохнул Лоран.

Деваться было некуда. Они приняли решение, отправиться в город Ятол. Юношу пересадили на самую крепкую и выносливую лошадь, на которой ехал Ален, и поспешили дальше.

Все до одного испытывали очень сильную тревогу. И дело было не только в самом принце, которого они успели полюбить за его приветливый, открытый характер, за то, что в нем совершенно не было ни высокородной заносчивости, ни спеси. Но дело было еще и в том, что никто понятия не имел ни о цели их путешествия, ни о том, куда им следует ехать. Вернее все знали, что им надо двигаться в северном направлении, но и только. Всё было известно одному лишь принцу и если он умрет, весь их поход станет бессмысленным, а ведь он был очень важен! Еще через двое суток Эдвин стал совсем плох.

Без лечения гангрена развивалась очень быстро. Началось общее заражение крови. Никто, конечно, в этом не разбирался, но всем было понятно, что юноша стоит одной ногой в могиле. Друзья Эдвина совсем отчаялись, не представляя себе, чем они могут помочь ему, как вытащить его с того света, куда он почти попал. Принц больше не приходил в себя, постоянно бредил. Но даже в бреду, каким-то образом, не выдавал тайной цели их похода. Путешественники все время ехали по лесу и заброшенным просёлочным дорогам с максимально возможной скоростью, избегая торных трактов, по которым в обе стороны передвигалось множество людей. То, что за ними ведётся охота, они уже знали.

В один из дней на ночь они остановились на довольно большой поляне. Все были подавлены и угрюмы. Никто не разговаривал, не хотелось, всё делали молча, разве что, подавая друг другу отдельные реплики. Наконец, все дела были закончены. Оставалось, только, выставить стражу и лечь спать. Эдвин то безостановочно метался в жару на своей импровизированной постели, что-то бессвязно бормоча, то его лихорадило, и он дрожал в сильнейшем ознобе. Когда все, кроме Ника, охраняющего лагерь первым, заснули, на поляну неожиданно вышла девушка в дорожном платье, с заплечной сумкой и с посохом в руках.

— Стой, — закричал Ник, впрочем, не слишком громко, чтобы не разбудить товарищей, — ты кто такая? И что здесь делаешь? — Просто путница, — ответила девушка, пожав плечами, — а на ваш лагерь я наткнулась случайно. Я вовсе не хотела выходить к людям, о которых ничего не знаю, но уж очень озябла. Что-то в последние дни стало как-то прохладно, особенно по ночам.

— И что же, ты путешествуешь по лесу одна? — всё ещё подозрительно спросил парень, раздумывая, стоит ли будить уставших спутников или нет. А девушка меж тем заметила состояние Эдвина и сказала: — Вижу, ваш товарищ тяжело болен, ему совсем худо. Я, возможно, могла бы помочь ему, если вы мне позволите.

— Вот как? — воскликнул Ник. В его душе забрезжил малюсенький огонёк надежды. Но он не знал, можно ли довериться незнакомому, совершенно чужому человеку. Он так и не пришёл ни к какому выводу и решил переложить решение этого вопроса на командира. Ник осторожно подошёл к графу и тихонько потряс его за плечо.

— Граф, проснитесь, — позвал его гвардеец.

— Что, уже моя очередь дежурить? — сонным голосом спросил Лоран.

— Нет, нет, господин капитан, — прошептал Ник, — просто здесь появилась какая-то барышня, которая говорит, что может вылечить принца, а я не знаю, разрешить ей или нет.

— Где она? — Сразу же проснулся граф.

— Да вон там, видите? С той стороны костра сидит, — указал на неё солдат. Незваная гостья как раз в этот момент встала, и огонь осветил ее точеную фигурку и красивое лицо. Девушка была белокурой с темно-серыми глазами. Хотя эту деталь ее внешности все заметили уже при свете дня.