Начало (Я есмь) - страница 10

На станцию было привезено триста двадцать три человека, прошли тест на пилота пятьдесят три, мусорщиками определены пятнадцать, еще десять человек были выделены для каких-то бытовых нужд, а вот остальные были утилизированы. Как вам понравилась статистика? Двадцать четыре процента взяты на работу, точнее переведены в рабы, а семьдесят шесть процентов уничтожено, точнее переведено в мясо. И стоило ли гонять космический транспорт за нами?

Не понравилось мне это. По крайней мере, стало понятно отношение к нам, как к слаборазвитому виду. Мы, похоже, для ампов что-то вроде обезьян. Съездили эти шестипалые парни на отсталую планету, привезли оттуда макак, одну четвертую часть продали для каких-то своих нужд, например, делать фото, на курортах это сейчас модно, а остальных отправили в рестораны, в качестве экзотической пищи. Кстати, все девушки, должно быть, не очень хорошо справились с тестами, но их взяли для каких-то хозяйственных нужд. Думаю, понятно для чего – будут работать жрицами любви.

После просмотра этой информации мой счет к этим тварям значительно вырос, рабства я патологически не приемлю, а тут именно оно, да еще и в такой паталогической форме. Это как в Америку в прошлые века везли негров, если довозили примерно треть, считалось, что это хороший рейс. Выкинули трупы акулам и забыли. Негры и негры, не люди же. Бывало, что к берегу подходили, имея полный трюм мертвецов, включая женщин и детей –кормить то их не кормили, да и не поили. Ладно, разберемся, жизнь покажет, кто кому раб.

Лично я еще в пятом классе тому верзиле, кто всех нагибал и попытался меня нагнуть, засунул пузырек с серной кислотой в рюкзак, естественно с небольшим камешком, который и раздавил стекло, когда мальчик надел рюкзак на спину. После того как отлежал в больнице полгода с химическими ожогами, он стал другим, более задумчивым что ли. И особенно его взгляд становился задумчивым, когда он смотрел на меня. Жаль, мне не удалось увидеть, как он сверзился со второго этажа по лестнице, когда подошвы его обуви стали скользкими, да и потом этого мальчика я уже не видел –родители решили, что эта школа для него несчастливая и перевели в другую. Когда живешь внутри своей болезни, когда смерть всегда рядом, становишься изобретательным, да и читаешь на порядок книг больше, значит и знаешь больше.

В свете увиденного у меня возникло ощущение, что заключенное пари мне не выиграть. Кстати, когда я подумал о нем, то сразу увидел статистику: за то, что я проживу год пятьдесят восемь поставило пятьдесят восемь, а вот остальные считали, что у меня нет на это никаких шансов. Всего в пари участвовало больше тысячи ампов, так что если я выиграю, то выигрыш обещал быть настолько приличным, что я смогу расплатиться с кредитами. Деньги все ампы ставили небольшие, но в конечном результате общий фонд составил больше миллиона кредитов. Наверное, неплохой результат, жаль только, что эти деньги ставились на мою смерть. Расстроился ли я?

Нисколько. Я уже сказал, жизнь для меня полоса препятствий, и то, что другого сломает, для меня лишь еще один унизительный и болезненный этап. И вообще – не дождетесь!

Я вышел из шлюза и оказался в еще одном кубе, только огромном, метров сто на сто. На полу стояли небольшие космические кораблики, больше походившие на железные коробки, высотой примерно десять метров –те же кубы. Боюсь, что с фантазией у местных дизайнеров плоховато, все клепают на один манер. Светящееся линия привела меня к одному из серых кубов, и я остановился перед ним, не зная, что делать дальше.

– Это ты что ли новенький пилот? –из-за куба вынырнул еще один амп. – Из вновь привезенных? На тебя заключили пари?

– На меня пари заключили, – я покивал. – Соотношение ставок не в мою пользу, и привезенный я, так сказать, понаехавший, господин техник.

– Ну, это мы еще посмотрим, на кого ставка сыграет, – произнес амп. – Я поставил на тебя, чел, так что быстро не дохни, выживешь, поделюсь выигрышем. Пошли отсюда, на эту развалюху я тебя не посажу, на ней ты точно через рейс сдохнешь. У меня тут в загашнике имеется кое-что получше. Шагай, чел!