Национал-Социализм и Раса - страница 18
И в самом деле, национал-социализм и фашизм стали «третьим путем», каковой предвосхищала и утверждала себя прогрессивная правая мысль 20-х гг. Они были действительно альтернативой революции и контрреволюции. Но не «консервативной революцией», а обходным эволюционным путем – инволюцией. Инволюция (филос.) [лат. involutio изгиб, завиток] – процесс обратный дифференциации, который ведет от множества к единству, от разнородности к однородности, от разнообразия к единообразию>[41]. Инволюция – вот тот «третий путь», который отличается и от революции, и от реакции, и от прогресса, чьим общим знаменателем является естественно эволюция. Вот это и есть их главное сходство – новый способ социального развития – инволюция, который до этих времен не был столь четко выражен в политике (в культурном плане он в чем-то сходен с Ренессансом): «межвоенный фашизм» был продуктом кризиса капитализма, которому изнутри угрожал распад финансовых, социальных и политических структур поддержки, а снаружи — революционный социализм»>[42].
Вслед за буржуазной революцией может быть только социалистическая – такова была логика социального противостояния со времен революций 1848 года: революция – контрреволюция. Все остальное – ревизия, дополнения, либо... инволюция.
Инволюция – альтернативный революции и прямой эволюции процесс. Инволюция как категория содержит в себе амбивалентно солидаризацию – стремление к объединению, и палингенез – возвращение к нормальному состоянию из кризисного, больного. Она пыталась в лице правых 20-х гг. создать «новый тип» государства, общества и человека на основе «непреходящих ценностей». Подобное понятие приходится вводить, чтобы окончательно развести «третий путь» с аналогиями и противоречиями других идеологий. Слишком много сходств, как уже отмечалось ранее, приписывают фашизму и коммунизму либералы: тоталитаризм, культ вождя, подавление личности (конформизм); в то же время левые находят аналогии между либерализмом, консерватизмом и фашизмом – элитаризм, частные интересы корпораций, империализм; тем же занимаются и правые, сравнивая компоненты либерализма и коммунизма. Действительно назрела необходимость показать, в чем состоит «альтернативность» в сравнении с эволюцией, революцией и реакцией.
Инволюция вобрала в себя черты каждого из этих динамических процессов. До сих пор революция следовала формуле «шаг вперед – два назад». Главным в ней был слом предыдущей власти, мешающей коренным социальным преобразованиям, которые должны были «назреть» в русле исторического развития. Реакция представлялась постоянным движением назад. Инволюция же развивалась по другой формуле – «шаг назад, два вперед». То есть революции после силового бескомпромиссного прорыва приходилось выдерживать все издержки традиционного менталитета, что заканчивалось часто гражданской войной. Общественный кризис углублялся. Необходимо было восстанавливать порядок. Отсюда революционная тяга к диктатуре, империи, что оборачивалось для общества деспотией или реставрацией: директория, бонапартизм, «военный коммунизм». Новая власть, победив «контрреволюцию», была вынуждена последовательно жесткими реакционными методами восстанавливать стабильность, поглощая на эту цель значительную мощь революционного общественного энтузиазма. Инволюция же напротив призывала к начальному возврату к прошлым позициям на фоне обанкротившегося прогрессизма или реакции. К палингенезу – создать в обществе уверенность, вспоминая прошлые успехи. Опереться на лучшее, что создало общество в прошлом, а не разрушить «до основанья, а затем». Национал-социализм призывал отвергнуть Версаль, вернуться к культурным ценностям очень глубоко исторического и традиционного порядка. Сконцентрировать мощь традиции. И далее на этой основе совершить рывок – два шага вперед – учитывая насущные проблемы общества, освятить механистический прогресс связью с прошлым – преемственность, вместо отрицания. Это и казалось революцией – формула инволюции, поистине была сама по себе новой, революционной. Она фактически исключила жестокое братоубийственное кровопролитие классического понятия революции. Поход на Рим и выборы в Рейхстаг тому реальное подтверждение. Таким образом, национал-социализм и фашизм стали инволюциями, антикризисным обходным путем, компромиссом революции и консервативной реакции на фоне битвы пролетариата и буржуазии – альтернативой развития, модернизации, консолидации, усиления и мобилизации общества, необязательно сразу, но последовательно прогрессивного. От революции в них было желание изменить мир, но в русле своей самобытности, что, конечно же, ближе к элитаризму и реакции. Вот, казалось бы, «золотая середина». Именно довоенные успехи этих идеологий и режимов на их основе так привлекательны для многих и по сей день. И они плод формулы инволюции.