Над полем боя - страница 18

Определить в полете, насколько это серьезно, было трудно, но я все-таки принял решение тянуть на свой аэродром, если, конечно, не заклинит мотор в воздухе. На всякий случай вглядывался в каждую мелькавшую под крылом полянку: подходит или не подходит для посадки? В томительном ожидании прошло еще пятнадцать минут. Температура воды поднялась выше всякой нормы, а под крылом самолета — лес. Неужели придется садиться на вынужденную?

Аэродром открылся неожиданно, когда я уже перестал ждать его. Ведущий и другие ведомые уступили мне право на посадку. Без традиционного круга приземляю самолет на границе аэродрома и поспешно отруливаю в сторону, освобождаю другим место для посадки.

У моего штурмовика собрался консилиум — инженер полка Воротилов, техники эскадрилий В. Макаров, Н. Дербишин, авиационный механик Ю. Коновалов. Все они мастера золотые руки, подлинные знатоки своего дела.

На полевых аэродромах в то трудное время не было никаких условий даже для выполнения среднего ремонта самолетов. Не имелось почти никаких приспособлений, не хватало запасных частей. Однако предусмотрительные механики всегда хранили в своих чемоданчиках «неприкосновенные запасы» — детали с подбитых самолетов. Иногда даже ставились целые агрегаты со списанных штурмовиков на ту машину, которая должна была летать.

Вспоминается такой случай. В пашем полку молодой летчик поломал самолет связи. Внимательно осмотрев порядком изуродованную машину, старший техник первой эскадрильи П. Репин решительно заявил:

— Отремонтируем, будет как новый!

— Обязательно сделаем! — тотчас отозвался его коллега из второй эскадрильи Макаров.

Энтузиасты с помощью техников и механиков собрали из старых деталей, взятых с самолетного кладбища, фактически новую машину. Они полностью перебрали мотор, вручную выстругали, выпилили недостающие фанерные части, отремонтировали приборы.

Им не раз советовали оставить эту, казалось, непосильную работу, но они все же довели дело до конца. По-2 облетывал все тот же неугомонный лейтенант Васильев. Сначала он слетал с инженером полка. Потом по очереди стал «катать» всех, кто принимал участие в ремонте этого «кукурузника». Вероятно, еще долго продолжался бы этот затянувшийся облет, если бы не командир.

— Хватит утюжить воздух, — нарочито строго сказал он. — Вот донесение, срочно доставить в штаб дивизии!

Так началась в полку вторая жизнь заново собранного По-2.

…И вот теперь ждал ремонта мой поврежденный в бою Ил-2. Как только специалисты открыли капот, сразу все стало ясно: осколок размером с копейку пробил правый блок мотора. Тут же было принято решение заменить двигатель.

— Если приналяжем всем коллективом, то к утру поставим новый, — задумчиво сказал инженер Воротилов.

Дело осложняли ночь и мороз. Не так-то просто размонтировать на самолете двигатель и на его место поставить другой. Но товарищи работали засучив рукава.

К полуночи половина дела была сделана. Мотор стал на место. Оставалось очистить его от смазки, подсоединить к системам самолета и опробовать. А люди от усталости буквально валились с ног.

Работами руководил старший техник-лейтенант Николай Дербишин. Мастер своего дела, коммунист и сын коммуниста, он окончил Вольское авиационно-техническое училище. С первых дней войны на фронте. Пережил горечь отступления от западных границ до Подмосковья. За короткий срок Дербишин приобрел хороший опыт эксплуатации авиационной техники в полевых условиях. Своим энтузиазмом, энергией, знанием дела он подавал хороший пример молодым специалистам.

Н. С. Дербишин

— Дружнее, ребятки! — ободрял Николай механиков. — Еще чуток поднажмем, и самолет будет в строю!

Наконец работа окончена. Дербишин еще раз проверил важнейшие узлы, их стыковку и разрешил заправку машины. Уже брезжил зимний рассвет, когда началась проба мотора.

— Сержант Коновалов — в кабину! — приказывает Дербишин.

К воздушной системе самолета подключен баллон со сжатым воздухом. Авиационный механик привычно осматривает приборную доску и словно провозглашает начало нового ратного дня:

— От винта!

…В три часа ночи меня прогнал со стоянки командир эскадрильи. И все-таки, как только загудел мой самолет, я проснулся. «Успели, значит. Молодцы! — подумал. — После замены мотора надо облетать машину».