Надежда на счастье - страница 11

– Я все загрузил в фургон, мисс Оливия.

– Спасибо, Джеремайя, – процедила она, проходя мимо.

«Почему же я так разозлилась?» – спрашивала себя Оливия, направляясь к фургону.

Внезапно проснувшись, Конор почти сразу же понял, что его разбудило. Его разбудил какой-то шорох. Открыв глаза, он увидел перед собой маленькую девочку с круглым личиком, каштановыми волосами и большими голубыми глазами. Она внимательно смотрела на него поверх спинки кровати, а рядом с ней стояла огромная овчарка – такой огромной собаки он еще никогда не видел.

Внезапно пес угрожающе зарычал, очевидно, выражая, таким образом, свое мнение о незнакомце. «Что ж, ничего удивительного, – подумал Конор. – Ведь это, судя по всему, английская овчарка».

Облизнув пересохшие губы, Конор снова посмотрел на девочку и пробормотал:

– Малышка, кто же ты такая?

Глаза девочки стали еще больше, но она ничего не ответила.

– Миранда, ты где?! – раздался чей-то голос. Затем послышались шаги, и в дверях появилась еще одна девочка, блондиночка лет четырнадцати-пятнадцати.

«Сколько же всего дочерей у Оливии Мейтленд?» – гадал Конор, наблюдая за старшей девочкой, входившей в комнату.

Старшая девочка приблизилась к малышке и взяла ее за руку.

– Извините, мистер Браниган, – пробормотала она. – Сестра не хотела вас будить.

– Все в порядке, – ответил Конор. – А тебя, кажется, зовут Бекки, да?

Девочка кивнула, и он продолжил:

– Интересно у вас в доме есть чай? Настоящий чай, я хочу сказать, а не то ужасное зеленое пойло, которым ваша мать пыталась напоить меня.

Девочка робко улыбнулась.

– Нам его тоже дают, когда мы болеем. Отвратительно, правда?

– Ужасно. А ты могла бы приготовить мне чашку настоящего чая? Очень хочу пить.

– С удовольствием. – Бекки помолчала, потом спросила: – А может, вы хотите есть? Я принесу вам супа.

– Ты просто ангел-спаситель, – сказал Конор с улыбкой. – Спасибо, милая.

Бекки покраснела.

– Я пр… принесу его как можно скорее, мистер Браниган. – Потащив за собой Миранду, она сказала: – Идем, Честер.

Пес какое-то время колебался, потом последовал за хозяйками. Минуту спустя где-то в отдалении хлопнула дверь, и почти сразу же послышались шаги – в комнату стремительно вошла Оливия Мейтленд.

– Значит, вы – профессиональный боксер? – проговорила она с таким отвращением в голосе, как будто обвиняла его в том, что он – сам дьявол во плоти.

– Так и есть, – ответил Конор с ухмылкой. – Причем чертовски хороший боксер. Вам нужно как-нибудь прийти и посмотреть на меня.

– Выходит, мужчины делают на вас ставки и проигрывают заработанные с таким трудом деньги, верно?

– Да, конечно. Слава Богу, они так и поступают.

Женщина поджала губы и отвернулась.

– Неужели Господь вообще не дал мужчинам разума? – пробормотала она себе под нос и начала расхаживать по комнате. – А я-то провела четыре ночи без сна, ухаживая за человеком, который зарабатывает себе на жизнь кулаками. За человеком, который ругается при моих девочках… – Немного помолчав, она добавила: – Не хочу, чтобы он оставался тут. Не хочу.

Конор молча наблюдал за хозяйкой. «Неужели она разговаривает сама с собой? – думал он. – А может, она не в своем уме?»

– Профессиональный бокс… – бормотала Оливия, продолжая расхаживать по комнате. – И азартные игры…

Конор мог бы прибавить еще много других грехов к этому списку, но ему не хотелось огорчать хозяйку.

Тут Оливия наконец-то остановилась и, повернувшись к нему, спросила:

– Так это оттуда ваши шрамы?

Он криво усмехнулся.

– Неужели вы полагаете, что шрамы остаются от ударов кулаком в живот?

– А откуда же они у вас?

Черт бы побрал ее вопросы и ее любопытство! Конор с вызовом посмотрел на хозяйку:

– Из тюрьмы.

Женщина с ужасом уставилась на него.

– Из тюрьмы? – прошептала она. – Не понимаю. Что вы сделали?

– Разве это важно? – Конор откинул простыню, обнажив грудь. – Я получил именно то, что заслужил.

Оливия побледнела. Судорожно глотнув, она опустила голову и что-то пробормотала себе под нос. Причем бормотание ее прозвучало как молитва.

– Не молитесь за меня, миссис Мейтленд, – сказал Конор. – Никто вас не услышит.