Надежда на счастье - страница 24

– Мне страшно, Конор. Рядом даже нет священника, чтобы исповедаться. – Голос девочки с каждым словом становился все слабее. – А если я не исповедуюсь в грехах, то попаду в ад.

Конор не стал говорить сестре, что они с ней уже и так в аду.

– Никаких грехов ты не совершила, поэтому не попадешь в ад. Я тебе обещаю. Разве я когда-нибудь нарушал свое обещание, а?

– Нет.

– Вот видишь? Ты не умрешь, а если бы умирала, то ангелы, я уверен, ждали бы тебя у ворот рая.

– Ах, хорошо бы… – Сестра еще крепче сжала его руку. – Конор, обещай мне… – Она умолкла.

– Что обещать? – Он посмотрел в бледное лицо сестры – посмотрел, не желая верить в неизбежное. Он вдруг пожалел, что не рассказал ей о кораблях. Ему хотелось встряхнуть ее, хотелось крикнуть ей, чтобы она подумала о разрушителях домов, о сестрах и о Майкле. Возможно, это заставило бы ее ненавидеть так, как ненавидел он, и тогда она, как и он, жила бы ради мести.

Но Меган не походила на него. Она не могла ненавидеть, в ней этого просто не было.

– Пожалуйста, обещай, что меня не сожрут крысы, – прошептала сестра, отпуская его руку. – Или собаки. Найди кладбище и похорони меня в земле как подобает. Обещай.

Ему показалось, будто чьи-то руки сжали его горло.

– Я обещаю, – произнес он с усилием.

Той ночью Меган умерла, и Конор решил, что Бога он ненавидит так же, как британцев. Именно ненависть дала ему силы сдержать свое обещание.

Оливия обнаружила его на передней веранде. Погруженный в свои мысли, он, казалось, не заметил ее появления. И она решила воспользоваться случаем и незаметно понаблюдать за ним.

Он такой непредсказуемый… И настроение у него мгновенно меняется. Она вспомнила, как он вскочил из-за стола и быстро удалился. Почему же он так внезапно ушел?

Немного помедлив, она приблизилась к нему и тихо сказала:

– Я оставила вашу тарелку на столе. Если захотите поесть, скажите мне.

Он промолчал.

Оливия присела на скамью рядом с ним и вновь заговорила:

– Сегодня вечером я соберу несколько рубашек брата и посмотрю, нельзя ли сделать из них рубашку, которая подойдет вам по размеру.

– Эта одежда принадлежала вашему брату? – спросил он.

Она кивнула.

– Стюарту. Он погиб на войне. – Помолчав, Оливия добавила: – И мой брат Чарлз – тоже. Их обоих убили под Геттисбергом.

Он долго молчал, потом вдруг произнес:

– Я очень вам сочувствую.

Оливия взглянула на него с некоторым удивлением. Сочувствия от этого человека она никак не ожидала.

– Это произошло уже давно, восемь лет назад, – пробормотала Оливия.

Окинув взглядом лужайки и старые кряжистые дубы, она продолжала:

– Когда я была маленькой девочкой, мы с братьями любили теплыми летними ночами спать здесь. Иногда я вспоминаю те времена и своих братьев. Тогда я беру подушку и прихожу сюда. – Взглянув на Конора, она спросила: – Глупо, да?

– Нет, почему же? – ответил он, не глядя на нее, – Совсем не глупо.

Какое-то время оба молчали, потом Конор вдруг заговорил:

– Когда я был мальчишкой, мы с братом и сестрами всегда спали на сеновале.

До этого он никогда не говорил о своей семье, и Оливия, желая узнать о нем побольше, спросила:

– На сеновале? Почему вы не спали в доме?

– Жилище в Ирландии – это совсем не то, что у вас тут. Там сарай – часть дома, а сеновал наверху. – Он посмотрел на нее и ухмыльнулся. – На сене можно устраивать бои подушками.

Оливия засмеялась, уловив озорство в его улыбке.

– Чаще всего вы их и затевали, не так ли?

– Никогда. Это мой брат Майкл всегда начинал. – Конор тоже рассмеялся. – Он был старшим братом, а мне ужасно хотелось походить на него. Именно он научил меня боксировать.

Она услышала в его голосе тоску.

– Вам, должно быть, его очень не хватает.

Улыбка исчезла с его лица, и он отвел глаза.

– Мне не хватает его каждый день.

Оливия уже знала, что он одинок, но все-таки спросила:

– Где ваш брат сейчас? Остался в Ирландии?

Конор молчал, и она уже решила, что на этот вопрос он не ответит. Но тут он вдруг тихо проговорил:

– Когда мне было одиннадцать, в Ирландии разразился голод. А когда мне исполнилось двенадцать, люди британца – нашего землевладельца – на моих глазах забили палками брата до смерти. Они убили его за кражу коровы.